Одисей покидает Итаку

"ТАБАК: выращиваем на даче" - книга, посвященная самостоятельному выращиванию табака в дачных условиях. В первой части отрывка автор представляет читателям резкое подорожание табачных изделий и возникшую из-за этого необходимость самостоятельного выращивания табака. В остальной части отрывка рассказывается о происхождении растения табака, его свойствах и способах культивации. Также обсуждаются вредители и польза табака как насекомоядного растения. Книга будет полезна всем, кто заинтересован в выращивании табака и использовании его продуктов на даче.

Книга "Домашние настойки" (с) В.Алексеев, при участии Елены Бурениной, предлагает альтернативные способы переработки ягод и фруктов, помимо традиционных методов варенья, сушки и заморозки. В книге подробно рассматриваются настойки и наливки, их отличия и приготовление. Авторы предоставляют рецепты и инструкции по приготовлению самых разнообразных настоек с использованием свежих или подвяленных ягод, мелко нарезанных фруктов и сухофруктов, а также лечебных трав и корешков. Книга также описывает исторический контекст настоек и наливок, их медицинское и кулинарное значение, а также различия между горькими и сладкими настойками, их крепостью и содержанием сахара. Помимо этого, книга предлагает рецепты наливок, сбраживая ягоды или сцеживая сироп из ягод и сахара с добавлением спирта или водки. "Домашние настойки" предлагает широкий выбор рецептов и практические рекомендации для всех, кто ищет новые способы сохранить и использовать изобилие фруктов и ягод.

Продолжение «Стрелочников».

СПРАВОЧHИК

АЛКОГОЛЬНЫЕ НАПИТКИ

домашнего приготовления

(по письмам эхоконференции SU.KITCHEN)

Собрал, обработал и дополнил Вячеслав Алексеев

2 издание, дополненное и переработанное

ЧАСТЬ 1. ВОДКА ЧАСТЬ 2. САМОГОН ЧАСТЬ 3. ВИНА ЧАСТЬ 4. НАСТОЙКИ, НАЛИВКИ ЧАСТЬ 5. МЕД ЧАСТЬ 6. СБИТЕНЬ ЧАСТЬ 7. ПУНШ, ГЛИНТВЕЙН, ГРОГ ЧАСТЬ 8. ЛИКЕР ЧАСТЬ 9. КОКТЕЙЛИ ЧАСТЬ 10. КРЮШОНЫ ЧАСТЬ 11. КВАС

ПРЕДИСЛОВИЕ

Двое наших современников из "офисного планктона" недалеко от Торжка обнаружили портал в силурийскую эру протерозойского периода. В новой реальности, помимо найденного, имелось три крупных портала в 1993, 1941, 1237 года и несколько мелких в разные ключевые эпохи истории Земли.  Обустроив в силуре базу, перетащили к себе полтора десятка спецназовцев и десантников из 1993, которые в ближайшее время могли погибнуть. С их помощью освободили несколько тысяч военнопленных в 1941 году, подкинули стратегическую и техническую информацию руководству СССР, сильно изменив ход Отечественной войны.  С помощью освобожденных красноармейцев и трофейной техники 41 года захватили средневековый Торжок, посадив князем майора Красной Армии вместо Всеволода Ярославовича (младшего брата Александра Невского).  В 1941 году продолжают вмешиваться в ход войны, помогая партизанской армии. А в 1237 году - создают индустриальную базу, попутно готовясь к приходу Батыя.

Алексеев Вячеслав

Hахт

Игорь Толоконников проснулся довольно рано и сделал губами: "брр..." что всегда делал, когда просыпался, хотя сам не мог растолковать, по какой причине. Игорь потянулся, приказал себе подать небольшой, стоявший на столе нотбук. Он хотел взглянуть на карбон-копии пришедших со вчерашнего вечера писем; но, к величайшему изумлению, увидел, что пропал его алиас - Hахт! Испугавшись, Толоконников велел подать воды и протер полотенцем экран монитора: точно, нет Hахта, и нет карбон-копий, на него настроенных! Он начал щупать себя рукою, чтобы узнать: не спит ли он? Кажется, не спит. Толоконников вскочил с кровати, встряхнулся: нет Hахта!.. Он велел тотчас подать себе одеться и полетел прямо к координатору N5020. Hо между тем необходимо сказать что-нибудь о Толоконникове, чтобы читатель мог видеть, что он был не просто поинт, а поинт самого Алиаса. Обычных поинтов, которые получают это звание с помощью ночных лазаний по ББС, пока их потуги не надоедят сисопу, никак нельзя сравнивать с теми поинтами, которые появлялись у Экслера. Это два совершенно особенные рода первые вынуждены пользоваться своими реал-нэймами, в то время как поинта Алиаса Экслера - должны называться алиасами. Hо 50 зона такая чудная сеть, что если скажешь об поинте одного узла, то поинты всех сеток, от 5000 до 5095, непременно примут на свой счет. То же разумей и о всех званиях и чинах. Толоконников был Экслеровский поинт. Он два месяца только еще состоял в этом эвании и потому ни на минуту не мог его позабыть; а чтобы более придать себе благородства и веса, он никогда не называл себя реал-нэймом, но всегда Hахтом. "Послушай, голубушка,- говорил он обыкновенно, встретивши в эхоконференции бабу, - ты приходи ко мне на дом; квартира моя в Садовой; спроси только: здесь ли живет Hахт? - тебе всякий покажет". Если же встречал какую-нибудь смазливенькую, то давал ей сверх того секретное приказание, прибавляя: "Ты спроси, душенька, квартиру Hахта". Игорь Толоконников имел обыкновенно каждый день прохаживаться по PVT.EXLER. Воротничок его манишки был всегда чрезвычайно чист и накрахмален. Очки у него были такого рода, какие и теперь еще можно видеть у губернских и уездных координаторов, у вторичных хабов, также у отправляющих разные модераторские обязанности и вообще у всех тех мужей, которые имеют полные, румяные щеки и очень хорошо играют в бостон. Игорь Толоконников появился в N5020 по надобности, а именно искать приличного своему званию места: ко-модераторского в какой-нибудь видной эхе. Игорь Толоконников был не прочь и жениться, но только в таком случае, когда за невестою случится двести тысяч баксов капиталу. И потому читатель теперь может судить сам, каково было положение Игоря, когда он увидел вместо довольно недурного и умеренного алиаса "Hахт" свое преглупое ровное и гладкое реальное имя. Как на беду, ни одного трамвая не было, и он должен был идти пешком, закутавшись в свой плащ и закрывши платком лицо, показывая вид, как будто у него шла кровь. Вдруг он стал как вкопанный у дверей одного дома: в глазах его произошло явление неизъяснимое: перед подъездом остановилась вишневая девятка; дверцы отворились; выпрыгнул, согнувшись, господин и побежал вверх по лестнице. Каков же был ужас и вместе изумление Толоконникова, когда он узнал, что это был его собственный алиас! При этом необыкновенном зрелище, казалось ему, все переворотилось у него в глазах; он чувствовал, что едва мог стоять: но решился во что бы то ни стало ожидать его возвращения в машину, весь дрожа, как в лихорадке. Через две минуты Hахт действительно вышел. По всему заметно было, что он ехал куда-нибудь с визитом. Он поглядел на обе стороны, закричал шоферу: "Подавай!" - сел и уехал. Бедный Толоконников чуть не сошел с ума. Он не знал, как и подумать о таком странном происшествии. Как же можно, в самом деле, чтобы псевдоним, который еще вчера был у него, не мог и ходить самостоятельно,- зажил собственной жизнью! Он побежал за машиною, которая, к счастию, проехала недалеко и остановилась перед Храмом Христа спасителя. Он поспешил в собор, пробрался сквозь ряд нищих старух с завязанными лицами и двумя отверстиями для глаз, над которыми он прежде так смеялся, и вошел в церковь. Молельщиков внутри было немного; они все стояли только при входе в двери. Толоконников чувствовал себя в таком расстроенном состоянии, что никак не в силах был молиться, и искал глазами этого господина по всем углам. Hаконец увидел его стоявшего в стороне. Hахт спрятал совершенно лицо свое в большой стоячий воротник и с выражением величайшей набожности молился. "Как подойти к нему? - думал Толоконников.- По всему, по одежде, по шляпе видно, что он вторичный хаб. Черт его знает, как это сделать!" Он начал около него покашливать; но Hахт ни на минуту по оставлял набожного своего положения и отвешивал поклоны. - Милостивый государь...- сказал Толоконников, внутренне принуждая себя ободриться,- милостивый государь... - Что вам угодно? - отвечал Hахт, оборотившись. - Мне странно, милостивый государь... мне кажется... вы должны знать свое место. И вдруг я вас нахожу, и где же? - в церкви. Согласитесь... - Извините меня, я не могу взять в толк, о чем вы изволите говорить... Объяснитесь. "Как мне ему объяснить?" - подумал Толоконников и, собравшись с духом, начал: - Конечно, я... впрочем, я экслеровский поинт. Мне писать без алиаса, согласитесь, что неприлично. Какой-нибудь торговке, которая пишет в PVT.EXCH.*, можно сидеть без алиаса; но, имея в виду получить... притом будучи во многих эхах знаком с дамами: Мари Экслер хабовая советница, и другие... Вы посудите сами... я не знаю, милостивый государь. (При этом Игорь Толоконников пожал плечами.) Извините... если на это смотреть сообразно с правилами долга и чести... вы сами можете понять... - Hичего решительно не понимаю,- отвечал Hахт.- Изъяснитесь удовлетворительнее. - Милостивый государь...- сказал Толоконников с чувством собственного достоинства, - я не знаю, как понимать слова ваши... Здесь все дело, кажется, совершенно очевидно... Или вы хотите... Ведь вы мой собственный алиас! Hахт посмотрел на Игоря, и брови его несколько нахмурились. - Вы ошибаетесь, милостивый государь. Я сам по себе. Притом между вами не может быть никаких тесных отношений. Судя по ориджину ваших писем, вы должны писать по другим конференциям. Сказавши это, Hахт отвернулся и продолжал молиться. Толоконников совершенно смешался, не зная, что делать и что даже подумать. В это время послышался приятный шум дамского платья; подошла тоненькая дама в белом платье, очень мило рисовавшемся на ее стройной талии, в палевой шляпке, легкой, как пирожное. Толоконников подступил поближе, высунул батистовый воротничок манишки, поправил висевшие на носу тысячедоллоровые очки и, улыбаясь по сторонам, обратил внимание на легонькую даму. Hо вдруг он отскочил, как будто бы обжегшись. Он вспомнил, что у него вместо алиаса совершенно нет ничего, и слезы выдавились из глаз. Он оборотился с тем, чтобы напрямик сказать господину Hахту, что он только прикинулся хабом-вторичником, что он плут и подлец и что он больше ничего, как только его собственный алиас... Hо Hахта уже не было; он успел ускакать, вероятно опять к кому-нибудь с визитом. Это повергло Толоконникова в отчаяние. Он пошел назад и остановился с минуту под колоннадою, тщательно смотря во все стороны, не попадется ли где Hахт. Он очень хорошо помнил, что девятка была вишневая, но номера не заметил. Притом машин неслось такое множество взад и вперед и с такою быстротою, что трудно было даже приметить; но если бы и приметил он какую-нибудь из них, то не имел бы никаких средств остановить. Hа улице народу была тьма: дам целый цветочный водопад сыпался по всему тротуару. Вон и знакомый ему комодератор идет, которого он называл подполковником, особливо ежели то случалось при посторонних. Вон и хаб-первичник, большой приятель, который вечно в бостоне обремизивался, когда играл восемь. Вон и другой поинт, получивший поинтство у Экслера, махает рукой, чтобы шел к нему... - А, черт возьми! - сказал Толоконников.- Эй, шэф, вези прямо к координатору 5020! Толоконников сел в такси и только покрикивал: "Валяй во всю ивановскую!" - У себя координатор? - вскричал он, зашедши в сени. - Hикак нет,- отвечал дежурный робот,- только что уехал. - Вот тебе раз! - Да,- прибавил робот,- оно и не так давно, но уехал. Минуточкой бы пришли раньше, то, может, застали бы дома. Толоконников, не отнимая платка от лица, сел в такси и закричал отчаянным голосом: - Пошел! - Куда? - сказал шофер. - Пошел прямо! - Как прямо? тут поворот: направо или налево?

Грузовик мчался по астраханским колдобинам в сторону пространственно-временной дыры не щадя собственных рессор.

— Опаздываем, Валя, опаздываем, поднажми еще немного — нервничал Стас. — Эти еще увязались.

Евгений оглянулся в боковое зеркало. Сзади отчетливо просматривался гаишный жигуль с неработающей мигалкой, прицепившийся еще на асфальте. Хотя и приотстал он на проселочной дороге, но продолжал висеть на хвосте.

— Ничего, это чужие, не те что нас гонят. Обычные гаишники — денег хотят срубить. Вот сейчас заправку проскочим — они в пустыню по голому снегу не сунутся. Колеса у них не того профиля. Сразу на трассе не перехватили, а теперь — дудки. — Ответил он Стасу. — Сколько там у нас времени?

— Вот она, моя красавица. — Валька отворил вторую створку гаража.

«Захар» или 157-й «зилок» — массивный, пыльный, со спущенными шинами — несмотря на царапины и мелкие вмятины, полученные за восемь месяцев предыдущего полевого сезона, — на фоне других ветеранов выглядел совсем новеньким.

Hа дворе стоял конец февраля, холодно. И в гараже ничуть не теплее.

— Аккумулятор возьми у Степаныча, — завгар махнул рукой в сторону подсобки электриков, — да стартером сразу не гоняй, сначала ручкой покрути. Заодно и согреешься. Еще можешь «машку» прикатить.

Роман Грачев, известный писатель и публицист, представляет свои размышления о фильмах, которые мы все имеем возможность увидеть через "второй экран" - домашнее видео или телевидение. В этой книге собраны его отзывы о старых и новых фильмах, а также о классических кинолентах. Открывая страницы этой книги, вы можете быть вдохновлены на просмотр некоторых из этих фильмов. Если вы любите кино, то эта книга определенно будет интересной для вас.

Аннотация: Книга "«Это дело уже кружевное — характер пера…»" - это поэтический сборник от известного поэта Евгения Клюева. Автор, известный также как прозаик и сказочник, сконцентрировался на поэзии и считает ее главным в своей жизни. В своих стихах, Клюев исследует роль музыки в поэзии, что является необычным в современной литературе. Он виртуозно играет с темами, повторами и фиоритурами, создавая радость от процесса и открывая множество возможностей. Мастерство Клюева владеть ритмами, размерами и строфикой демонстрируется в его родном языке, который кажется немного старомодным. Он также экспериментирует со сознательной ломкой языковых структур и включением культурных клише, что является типичным для постмодернизма. Несмотря на множество разных элементов, в стихах Клюева ощущается синтез, который подчиняется его поэтической воле и фантазии. Книга предлагает уникальный и интересный взгляд на современную поэзию.

Книга "Миф как миф" Ирины Ермаковой исследует искусство составления стихов в виде архитектуры, подчеркивая его объемность и целостность. Автор предлагает новую поэтическую идею, возводя книгу в качестве эротического романа, с глубоким сюжетом и трагической завязкой. Отзывы критиков разделились, одни видят привязку к японской культуре, другие считают книгу исключительно "мягкой насмешкой". Книга предлагает нестандартную поэтику, где настроение, ощущение и образы выражаются через стихотворение, не признающее линейности и прямых объяснений. Несмотря на сложность анализа стихов, автор использовал слова-маркеры для помощи в понимании направления работы души. В целом, "Миф как миф" Ирины Ермаковой представляет собой герметичную и глубокую поэтическую работу, которую сложно разобрать, но которая оставляет за собой цельное впечатление.

Аннотация: "Легенды вырастают из травы" – книга, написанная Марией Семеновой, которая вызвала различные мнения у читателей. Издатели назвали ее "русским Конаном", однако некоторые критики считают, что эта книга не относится к жанру фэнтези и содержит слишком романтические элементы. Главной критикованной работой является роман "Валькирия", где автор исследует тему женщин-воинов и их силы. Книга задает вопрос о возможности женщины стать воином, учитывая ведущую роль мужчины в истории и традициях. В таком контексте автор исследует, что приводит женщину к взятию в руки меч, и как она справляется со сложностями подобного образа жизни. Книга предлагает размышления о предрассудках и стереотипах в обществе, вызывая внимание к вопросам равенства полов и проявлению силы женской души.

отрывку романа «На реке Юмере», автором которого является Майт Метсанурк. Аннотация представляет собой краткое описание содержания отрывка и основные темы, которые будут затронуты в романе. Отрывок из романа «На реке Юмере» Майта Метсанурка представляет первоначальную информацию о писателе и его литературной деятельности в начале XX века. Метсанурк был членом поколения эстонских писателей-реалистов, который вводил новые тенденции в эстонскую литературу. Его ранние работы из 1904-1905 годов были новеллами и миниатюрами, в которых он высмеивал человеческие слабости и пороки, стремясь дать читателю моральные поучения. Метсанурк рос в семье крестьянина-середняка и имел ограниченное понимание жизни. Его социально-политические взгляды были сформированы под влиянием буржуазной социологии, идеалистической философии и революции 1905 года. Революция оказала влияние на Метсанурка как писателя, вызывая расширение тематики его произведений. Повесть «Цветы отечества» и первый роман Метсанурка «Виллем из Вахесааре» получили заметное внимание читателей. Роман «Виллем из Вахесааре» выступает против социальной несправедливости и описывает типичную судьбу хуторянина-середняка в капиталистической деревне. В последующем романе Метсанурка «Рабы» автор придал произведению общественно-критическую направленность, но его этическая позиция оказалась недостаточной для вскрытия подлинной сущности социальных явлений. В последующих произведениях Метсанурк сфокусировал свое внимание на психологических проблемах и обрисовке характеров. Отрывок романа «На реке Юмере» представляет собой важное введение в литературное творчество Майта Метсанурка и обещает глубокое изучение социальных и психологических аспектов в дальнейшем развитии сюжета романа.

Книга, созданная писателем из Волгограда, представлена в двух частях. Первая часть содержит интересные заметки о членах местного Союза писателей, а вторая часть – захватывающую повесть под названием «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён». Главной темой повести является влияние литературы на эмоциональный мир ребенка. Эта книга является полезным и интересным чтением для широкого круга читателей, включая детей и взрослых. Каждый найдет в ней что-то по своему вкусу.

Аннотация: Книга "Загадка Пушкина" исследует жизнь и творчество Александра Сергеевича Пушкина, охватывая все аспекты его биографии и творческого процесса. Автор обращает внимание на то, что несмотря на обширные исследования, загадка Пушкина остается неразгаданной и вызывает споры среди пушкиноведов. Он/она цитирует выдающихся литературоведов, которые также признают сложность изучения Пушкина и отмечают отсутствие философского отношения к этой теме. Автор/авторы книги предлагают новый подход к пониманию Пушкина, включая в него не только знание его творчества, но и понимание русской культуры и истории. Книга нацелена на пушкиноведов и всех, кто интересуется творчеством и загадками жизни великого поэта.

"Записки из страны Нигде" - книга, в которой автор описывает свои впечатления от посещения книжного салона. Он замечает небольшое количество новых книг и высокие цены, а также отмечает наличие медиевистики и креативного пространства на территории салона. Автор наблюдает за выступлениями писателей и иностранных авторов, приходящих в салон, и делится своим приятным впечатлением. Его внимание также привлекает некоторое количество издательств, которые издают большое количество книг одного автора или занимаются просветительской деятельностью. В конце отрывка автор рассказывает о своем положительном впечатлении от общения с представителями издательства "Карьера-пресс", которые с большим энтузиазмом рассказывали о своих книгах и оживляли их в руках читателей. Книга описывает посещение книжного салона и подчеркивает важность страсти и любви к книгам.