Охотник за кальмарами (Из воспоминаний Хранителя Канала Времени)

Эрнст Малышев

Властелины Галактики

Фантастическая эпопея

Книга первая

Содержание:

Властелины Галактики Происшествие на Гронде Прелестная Альдаида Гибель Терпы Найя - планета зыбучих песков

Пять ночей подряд я не смыкал глаз, с тех пор, как эту, еще совсем молоденькую красивую девушку привезли в бессознательном состоянии ко мне в реанимационное отделение. Ее нашли рыбаки на берегу моря и привезли в клинику едва дышавшей. Она лежала на спине, широко разбросав по сторонам свои полуобнаженные, почти детские руки. Только по редким пульсациям показаний кардиометра можно было заметить, что жизнь едва теплится в этом юном теле. На шестые сутки, едва раскрыв цвета морской волны глаза, она прошелестела: - Где я... что со мной? Комплекс проведенных всесторонних обследований определил полную потерю памяти. Она не помнила ничего, буквально ничего: ни свою фамилию, ни имя, ни родителей, откуда и каким образом оказалась на берегу моря. Профессор Глухов, тщательно изучая сиораму ее мозга, обнаружил любопытное явление: похоже, что центры памяти подверглись воздействию какого-то излучения. Сообщение профессора заинтересовало академика Котри-кадзе, консультанта нашей клиники, одного из ведущих, специалистов страны в области нейрохирургии мозга. Мне было невыносимо жаль бедную девушку, часами разглядывающую потолок над кроватью. Уже несколько месяцев специально организованная группа врачей различных направлений медицины билась над решением этой весьма незаурядной проблемы. Становилось совершенно очевидным, центры памяти мозга девушки подверглись интенсивному лучевому воздействию. Не вызывало никаких сомнений и искусственное происхождение лучей. Бесчисленные попытки восстановить память больной, несмотря на использование новейших достижений медицины, положительных результатов не давали. Даже Котрикадзе уже был готов отказаться от этой, как он выразился, "бесполезной затеи". Лишь по моему настоянию профессор Глухов согласился на проведение последнего эксперимента с использованием прибора Джаргабова, испытания которого в лабораторных условиях на обезьянах в сорока процентах случаев давали весьма положительные результаты. Несмотря на то, что проведение эксперимента в клинических условиях сопряжено с рядом трудностей, нам удалось провести операцию в считанные часы и закончить ее около одиннадцати часов вечера.. Беспокоясь за состояние здоровья моей пациентки, я решил ночью подежурить у ее постели. Спала она совершенно беззвучно, изредка по-детски шевеля губами. Вдруг, около четырех часов утра я услышал ее вполне внятный голос. Почти машинально переключив имеющийся в палате магнитофон на "запись", я придвинул его ближе к кровати. Все происшедшее с девушкой было настолько необычно и сверхъестественно и так затрагивало будущее всего семимиллиардного населения планеты, что я вынужден воспроизвести ее повествование полностью, без всяких изменений и комментариев. Вот что рассказала равнодушная пленка голосом столько пережившей девочки: "В то роковое для меня утро я проснулась с предчувствием неминуемой беды. Какое-то странное беспокойство овладело мной. Я буквально не могла найти себе места - слонялась из угла в угол по комнате. Затем прошла на кухню, хотела позавтракать, но не было аппетита. Вернулась в комнату, села на диван, обхватив колени руками, и попыталась все-таки разобраться со своими непонятными ощущениями. Мелодичный звонок вывел меня из оцепенения. Открыв наружную дверь, я увидела Сережку, моего одноклассника. Сказать, что я просто обрадовалась, было бы, наверное, мало. Во-первых, мы не виделись уже больше недели, во-вторых, мы с ним дружили с первого класса и за десять лет настолько привыкли друг к другу, что, пожалуй, не было ни одного вечера, чтобы мы не поболтали по видеофону, хотя сидели за одной партой и у нас было достаточно времени для общения. Кроме того, нас связывало общее увлечение подводным плаванием и историей, тем более, что в будущем году мы собирались поступать на исторический факультет Московского университета. Ну и наконец, он мне просто немножко нравился. Сережка, заметив мое угнетенное состояние, сразу попытался вывести меня из "транса" своей постоянной шуткой: - Ну, что, Рыжая, нос повесила? - заранее зная мою ответную реакцию, так как по всем канонам я была натуральной блондинкой. Длинные до плеч волосы были предметом моей постоянной гордости и вызывали зависть у одноклассниц, предпочитавших современные короткие прически. На этот раз его шутка не имела успеха и с места в карьер, как он всегда делал, Сережка предложил: - Слушай, Лейла, пойдем к морю. Погода отличная, наш катамаран у причала. Махнем к пещерам! Когда речь заходила о море, то меня уже не приходилось долго уговаривать, и через сорок минут мы подплывали к подножию огромной горы, далеко уходившей в море своими скалистыми отрогами. Там было множество гротов и подводных пещер, где мы обычно чудесно проводили время, обследуя каждый уголок, в надежде найти какие-либо следы пребывания сказочного великана Савоофа, согласно древнейшей легенде, обитавшего в этих краях более тысячи лет тому назад. Мое утреннее плохое настроение уже давно как рукой сняло, и я весело хохотала над Сережкиными смешными историями. Он выдумывал их сам и был большой охотник рассказывать, причем делал это весьма искусно с уморительной мимикой и жестами, копируя героев своих "потешек". Сегодня мы решили обследовать скалу Лисий нос, отвесные стены которой, казалось, подпирали тучи. Особенно это было заметно в дождливую погоду, когда облака почти приникали к земле своими серо-белыми размывами. Медленно проплывая вблизи скалы на расстоянии пяти-шести метров, мы неожиданно обнаружили небольшой проход, и, разумеется, не замедлили направить туда свое судно, на борту которого красовалось мое имя, выведенное рукой моего друга затейливой древнеславянской вязью. Пролив был довольно узким, и мы едва протиснулись в это каменистое русло, слегка поцарапав борта катамарана. Метров через двадцать отвесные стены расступились и мы очутились в прелестном небольшом озерце, воды которого манили своей первозданной свежестью и синью. Нас охватило какое-то необычное ощущение тишины и спокойствия. Заглушив двигатель, мы улеглись на дно и, закрыв глаза, полностью отдали себя во власть нежно-теплых солнечных лучей. Казалось, все замерло вокруг, и мы были одни в этом прекрасном, нетронутом уголке, созданном самой природой. Меня понемногу даже стало клонить ко сну, но неожиданно раздался глухой хлопок. Мы вскочили на ноги и посмотрели друг на друга. На мой недоуменный взгляд Сергей лишь пожал плечами. Постояв несколько секунд неподвижно, прислушиваясь к тишине и не обнаружив ничего необычного, мы заняли прежние позы. Минуты через две хлопок повторился. На этот раз он настолько разжег наше любопытство, что мы решили немедленно обследовать наше убежище самым тщательным образом. Первым бросился в воду Сергей. Вода была чиста и прозрачна, я отчетливо видела все его движения, но когда он глубоко нырнул, видимо, надеясь достичь дна, меня охватило то необъяснимое беспокойство, которое преследовало меня дома до появления Сережки в нашей квартире. Прошло несколько томительных секунд, пока вынырнувший приятель не сообщил, что глубина жуткая... и чем дальше от поверхности, тем вода теплее. Затем он доплыл до противоположной стены нашего каменного мешка и на расстоянии вытянутой руки до нее встал во весь рост, при этом вода еле доходила ему до плеч. Крикнув мне, что нашел какой-то выступ, сделал приглашающий жест рукой, и через мгновение я плыла к нему. Постояв вместе на выступе, мы решили определить его очертания и размеры и двинулись вдоль стены, слегка касаясь ее руками. Кое-где вода доходила даже до пояса, а в одном месте оказался обрыв, так что шедший впереди Сережка ушел под воду с головой и, быстро вынырнув, шумно отфыркивался, мотая из стороны в сторону своей темноволосой макушкой. Затем он, не сказав мне ни слова, снова ушел под воду. Когда в очередной раз его голова показалась над поверхностью, я ехидно спросила, что же он там такое обнаружил интересное. Вместо ответа он нырнул снова и не показывался довольно долго. Наконец, с шумом выскочив до пояса из воды и едва отдышавшись, сообщил, что нашел в скале огромное круглое отверстие. Не поверив ему, я нырнула за ним и, действительно, на глубине около пяти метров обнаружила вход в какой-то канал явно искусственного происхождения, так как стены его были идеально отшлифованы и покрыты слоем какого-то металла. Не сговариваясь, мы ныряли по очереди, пытаясь определить длину канала и его направление. Но чем больше мы ныряли и дольше оставались под водой, становилось яснее, что даже если и пронырнем до конца грота, то не хватит воздуха вернуться обратно. Решив в последний раз попытать счастья, я сделала головокружительный вдох и нырнула в пугающе темную глубину тоннеля. Чувствуя, что мне уже не хватит воздуха, чтобы вернуться назад, я попыталась резко развернуться, но ударилась головой о выступ скалы, потеряла ориентировку и бешено заработала руками и ногами, пытаясь как можно скорее выбраться на поверхность. Уже почти теряя сознание, я резко рванулась вверх, вода расступилась, и меня охватил ужас: над моей головой не было солнца. Судорожно хватаясь руками за стены, я пыталась найти хоть какой-нибудь выступ выше уровня воды, чтобы перевести дыхание. Неожиданно правая рука уперлась в исключительно гладкую поверхность большого кольца. Обеими руками схватившись за его нижнюю часть, я перевела дыхание, облегченно вздохнув, - по крайней мере, у меня еще есть хотя бы шанс не рухнуть в эту мрачную глубину. Постепенно глаза привыкали к полумраку подводной пещеры. Размеры ее были так велики, что очертания стен далеко терялись за пределами видимости. Между тем воздух был прохладным, как-то по-особенному легким, будто колоссальный кондиционер нагнетал сюда свежую струю кислорода. Приглядевшись к своду пещеры, я обнаружила, что из находившегося в нем трапециевидной формы проема исходит зеленоватое фосфоресцирующее свечение, которое дорожкой освещало ведущие к нему высеченные в скале ступени, раза в три превышавшие размеры ступенек лестничных маршей обыкновенного жилого дома. Мне ничего не оставалось делать, как попытаться добраться до верха, тем более, что другого выхода у меня просто не было. Надеяться на Сережкину помощь, пожалуй, не приходилось, ведь только случайность позволила мне выбраться из тоннеля. Держась руками за кольцо, я нащупала нижнюю ступеньку и, обретя под собой твердую опору, решилась двинуться вверх. Ступени были влажными и немного скользкими, но на расстоянии двух вытянутых рук попадались кольца, подобные нижнему, благодаря которым мне удавалось потихоньку продвигаться кверху. Характер расположения ступеней очень напоминал винтовую лестницу. Около получаса напряженного пути привели меня к гладкой стене. Безуспешно пытаясь найти очередное кольцо, я обнаружила довольно значительное прямоугольное углубление. В его центре оказалась большая рукоятка, своей формой напоминавшая рубильник, - их еще лет тридцать назад использовали в электрических устройствах. Я очень устала, но присесть было негде, так как верхняя ступенька оказалась особенно скользкой, а перспектива загреметь вниз с такой высоты меня ничуть не устраивала. Чтобы дать возможность хоть немного отдохнуть ногам, я всей тяжестью тела повисла на рукоятке. К моему изумлению, я почувствовала, что стена, как описывалось в старинных романах, поползла в сторону и передо мной открылся пятиугольный проем. От неожиданности я несколько мгновений не могла придти в себя. Наконец, опомнилась и увидела перед собой тоннель большого диаметра. Стало значительно светлее, и мне удалось разглядеть, что вся его поверхность выложена металлом голубоватого цвета. Под ногами у меня оказалась металлическая с квадратными ячейками решетка размером около полутора метров, причем полосы ее были настолько широки, что на них без труда могли поместиться, по крайней мере, четыре моих ступни. Осторожно ступая по полосам решетки, я решительно двинулась вперед. По мере движения становилось светлее, правда, каждый шаг давался далеко не без труда, так как босые ноги скользили по металлу, как по льду. Внезапно тоннель резко повернул в сторону, и перед моими глазами открылась панорама гигантского зала с расположенными по периметру колоннами, буквально подавляющими своими размерами. Зал был настолько велик, что противоположная сторона, подобно миражу, еле виднелась в мрачном, тускло-бледном полумраке слегка светившихся колонн. Слева и справа от входа я насчитала по четыре огромных кресла, расположенных между колоннами, с необычайно высокими спинками, направленными к центру зала. Перед каждым креслом весь промежуток между колоннами занимал вогнутый матово-черный экран с вмонтированной в него панелью управления, заполненной многочисленными различной конфигурации кнопками, рычажками и выступами. Величина кресел была настолько велика, что сиденья, выделанные из необычайно мягкого и бархатистого на ощупь материала, находились на уровне моей груди. Я стала обходить кресла с левой стороны одно за другим и когда дошла до четвертого, буквально остолбенела от страха. В нем неподвижно сидело гигантское существо в круглом шлеме, на верхушке которого покачивались на тонких стержнях два золотистых шарика. Первой моей мыслью было броситься бежать, но я как зачарованная не могла оторвать глаз от этого зловещего монстра. Наконец, я несколько пришла в себя, тем более, что чудовище сидело спокойно и не делало попыток добраться до меня. Осторожно, на цыпочках я двинулась к выходу; между тем меня охватил сильнейший озноб - в зале было довольно прохладно, а в мокром купальнике, босиком, да еще на металлическом полу долго не проходишь. Кстати, пора было подумать, как отсюда выбраться, тем более, что встреча с великаном меня почти доконала. У самого выхода я обратила внимание на две сферические ниши, расположенные по обе его стороны. На одной из них на конусовидном рычажке висел кусок шерстяной ткани, чем-то напоминавший плащ, который носили в средние века. Сообразив, что этот лоскут наверняка согреет, я сдернула его, при этом слегка приоткрылась имевшаяся в нише трапециевидная дверца, а весь зал начал светиться голубоватым сиянием. Постепенно засветлели и экраны, расположенные напротив каждого кресла. Я, хотя и закуталась в накидку, но особенно не согрелась, в то же время меня одолевало сильнейшее любопытство, тем более, что сидевшее в кресле существо до сих пор не подавало признаков жизни. Про себя я подумала, что это скорее всего робот, а возможно, и просто пустой скафандр, иначе он обязательно бы прореагировал на устроенную мной иллюминацию. Мне пришлось пережить несколько неприятных минут, когда я, забыв про осторожность, подошла к первому экрану и заглянула в него. За экраном в двух прозрачных саркофагах лежали голые мужчина и женщина, оба черноволосые, с желтоватым цветом кожи. В левой части экрана на прозрачных прямоугольниках были изображены: глаз с узким разрезом, нос, губы и различные части тела, а вся вертикальная колонка табличек заканчивалась рисунком человеческого силуэта с цифрами, видимо, обозначавшими различные параметры. Точно такая же вертикаль прямоугольников была и в правой части со стороны саркофага женщины. В центре, над обеими колонками прямоугольников, совершенно отчетливо было изображено внутриклеточное строение человеческого организма, хромосомы с какими-то пометками, длинные нити нуклеиновой кислоты. Между двумя саркофагами покоился прозрачный шар, наполненный мутноватой жидкостью. Заглянув во второй экран, я увидела то же самое, но тела мужчины и женщины были уже черными, у третьего - бронзовыми. Заглядывать в четвертый экран я не стала, не решаясь повторить встречу с циклопом. Меня почему-то особенно заинтересовали черные фигуры мужчины и женщины, видневшиеся в саркофагах второго экрана. Чтобы получше их разглядеть, я попыталась вскарабкаться на сиденье кресла, но сделать это удалось лишь после третьей попытки, когда, уцепившись за подлокотники и подтянувшись, рывком перекинула тело вперед и вверх. Во время этой операции я, видимо, случайно нажала одну из кнопок, вмонтированных в панель, находящуюся с передней стороны подлокотника. Кресло немедленно пришло в движение, а потолок и экраны засветились ярким светом. Судорожно вцепившись в подлокотник, я попыталась удержаться на краю, но центробежная сила вращения заставила меня сползти назад и прижала к спинке кресла. Одновременно совершенно непроизвольно я нажала еще какие-то кнопки и в результате с запрокинутой головой и задранными вверх ногами, весьма в неудобной позе, полулежала, уставившись в потолок, вследствие того, что кресло, изменив угол наклона, развернулось к центру зала. На потолке в это время происходили удивительные превращения. Вначале я увидела как бы географическую карту Земли с двумя полушариями, на которых ясными контурами были обозначены все материки. Одно из полушарий "растаяло", а второе, увеличиваясь в размерах, заняло всю площадь. Затем весь экран заполнил ясно видимый материк Африки. Он разрастался, уже не стало видно его очертаний. Вскоре появилась деревня с конусообразными крышами и... наконец, появилось изображение двух мучительно умирающих негров - мужчины и женщины. По деревне бродили полунагие, изможденные люди в лохмотьях, которые один за другим падали в конвульсиях на землю и с искаженными болью лицами застывали в самых неожиданных позах. И лишь один, совершенно голый негритенок, долго бродил между трупами, а вскоре и он упал... и затих. Это страшное зрелище сменила панорама большого промышленного города, явно расположенного где-то в Африке, мужчины и женщины негроидной расы, в изодранных., грязных современных костюмах и платьях, шатаясь из стороны в сторону, брели по улицам с остановившимся транспортом... между домами, зияющими провалами окон, с выбитыми стеклами и сорванными с петель дверями. Бездействовали фабрики, заводы. И всюду трупы, трупы.,. Дикая, страшная агония умирающего города!.. Когда на экране вновь появилось изображение африканского континента, то оно было перечеркнуто зловещим черным жирным крестом... Внезапно экран потолка озарился отблесками извергаемой со всех сторон лавы вулканов, тучи пепла и растекающиеся по всем сторонам ,реки раскаленной магмы поглощали города и поселки, гигантские трещины от землетрясений, сотрясавших материк, жадно поглощали в себя целые регионы... Наконец, на экране появился огромный безжизненный скалистый остров, со всех сторон омываемый огненным океаном бушующего пламени. Экран начал постепенно гаснуть, мое кресло вернулось в прежнее положение. В это время прозрачные саркофаги за экраном, расположенным между колоннами, тоже задвигались, из горизонтального перешли в вертикальное положение, все трафареты и таблички сложились внутрь и вспыхнувшее пламя мгновенно охватило содержимое каждого саркофага, и они обратились в оплавленные, обугленные черные столбы. Только шар, расположенный между ними, продолжал с бешеной скоростью вращаться, пока от тепла горящего огня мутная жидкость не превратилась в газ, разорвавший его на мелкие части... Затем потемнели все экраны, а все кресла, за исключением одного, где находился робот, ушли в пол. От страха и ужаса я почти потеряла сознание и несколько минут в оцепенении лежала на холодном полу. Из всего увиденного я почти ничего не поняла, и если бы мне не было всего шестнадцать лет, то, вероятно, я бы просто сошла с ума от пережитого. Но молодость взяла свое. Я встала на четвереньки, потом... на ноги и, слегка покачиваясь, пошла к выходу из этого жуткого зала. Однако тут же вернулась, любопытство пересилило страх и я решила все-таки разглядеть хозяина единственного оставшегося в зале кресла. Я видела его только в профиль, поэтому на этот раз решила попытаться зайти со стороны экрана, но какая-то сила, видимо, силовое поле, не давала мне возможности сделать это. Стала нажимать подряд все кнопки на подлокотнике кресла, внезапно оно задвигалось вокруг своей оси. Я вздрогнула от неожиданности и поспешила зайти за его спинку, но оказалась плотно прижатой к пульту экрана. Очевидно, при этом я нажала на какие-то клавиши, так как весь зал озарился ровным серебристо-белым светом. На пульте что-то защелкало, замигало, зажигались и гасли многочисленные табло и световые устройства. От испуга я отскочила к центру зала, но постепенно осмелела и шаг за шагом вернулась обратно и принялась внимательно разглядывать шлем с золотыми шарами на тоненьких стержнях. Подойдя совсем близко, обнаружила, что силовое поле отсутствует. Осмелев, потрогала огромную, в надувной скафандровой перчатке, руку. Ткань оказалась удивительно гладкой и теплой на ощупь. Весь скафандр как бы состоял из поперечных выпуклых "колбасок", причем на груди они были значительно больше, а на руках и ногах - помельче. Не выдержав, я вскарабкалась на подлокотник и оттуда, встав на него ногами, заглянула внутрь шлема. Из-за темноты я практически ничего не увидела, тогда, взявшись обеими руками за те части шлема, где, по всей вероятности, находились слуховые диски, я попыталась прижать голову к спинке кресла для того, чтобы внутрь шлема упал свет и можно было бы разглядеть лицо робота, а возможно, и... Пришельца. В этот момент под пальцами что-то дважды пискнуло, испуганно отдернув руки, я увидела, как золотые шарики ярко вспыхнули, между ними проскочили голубоватые искорки-молнии, а на меня, сквозь прозрачную часть шлема, уставились два неподвижных огромных рубиновых глаза. От испуга и неожиданности у меня закружилась голова и я чуть не свалилась с кресла, но быстро пришла в себя, осторожно сползла на пол и отошла на несколько метров в сторону... Пришелец!!! А в том, что это именно так, у меня уже не было никаких сомнений. Слишком умным и все понимающим для робота был взгляд этих ярко-красных глаз. Мне в какое-то мгновение даже показалось, что, он не только прочитал все мои мысли, но и достиг самых глубин сознания. Постояв еще несколько минут вблизи кресла и убедившись, что его владелец по-прежнему не подает признаков жизни, я бросила взгляд в правую сторону от кресла. Передо мной высился необычайно больших размеров, многометровый пульт управления с сотнями клавиш, кнопок, непонятного назначения переключателей с различными стрелками, кружочками, разнообразной конфигурации значками. Внезапно мертвую тишину зала разорвали звуки тихой музыки, явно неземного происхождения, но очень мелодичной, а на потолке снова вспыхнул экран. Я увидела величественный зал круглой формы, заполненный существами, похожими на людей. В центре Зала находилось сооружение, напоминающее трибуну, но медленно вращающееся вокруг своей оси, на ней кто-то стоял. Затем изображение трибуны стало увеличиваться... и вот уже весь экран заняло лицо выступавшего. У него была большая, совершенно лысая голова - округлая, слегка приплюснутая с боков, но с висков до середины совершенно квадратных скул свисали два серебристых локона волос. Надбровные дуги в виде треугольников были также безволосыми, но что особенно выделялось на лице, так это огромные, занимавшие больше половины лица, ярко-рубиновые глаза. Вместо носа были заметны две небольшие круглые дырочки. В безгубом ротовом отверстии вместо зубов виднелись какие-то пластинки, на месте ушей находились два ровных бугорка. Особенно примечательным было постоянное изменение цвета его лица - от голубого до темно-лилового с самыми разнообразными оттенками. Широкий лоб был перехвачен прозрачным голубоватым обручем с тремя большими кристаллами. В центре переливался всеми цветами радуги огромный кристалл белого цвета, похожий на бриллиант, на левом виске горел ярко-красный камень, а с другой стороны . искрился зеленый. Весь обруч был пронизан золотыми жилками; при повороте головы они ярко вспыхивали. Пока я его внимательно разглядывала, даже не сразу сообразила, что каким-то образом до меня доходит смысл его речи. По всей видимости, кто-то настроился на биополе моего мозга и телепатировал слова оратора. Это был реквием моей родной планете. Естественно, я не могла запомнить всего, но основное буквально врезалось в мою память и, не переставая, звучит у меня в мозгу, отдаваясь постоянной болью, острым нетерпением и желанием донести возможно скорее до человечества... "Уже два раза возникала на Земле разумная жизнь и неизменно погибала. На этот раз мы населили ее разумными существами, подобными нам. Только эти существа, называющиеся людьми, сами обрекли себя на гибель. Их разум получил развитие не в сторону обеспечения процветания планеты, на благо жизни и здоровья людей и животных. Еще ни одна цивилизация в нашей Галактике не додумалась до таких варварских, изощренных методов и способов уничтожения себе подобных. Вместо борьбы со своими болезнями, вызванными их собственной хозяйственной деятельностью, нарушением экологии, отравлением атмосферы, морей и океанов, они вывели десятки видов болезнетворных микробов для взаимного уничтожения. Мало того, ими изобретено оружие для глобального уничтожения всего живого и они готовы, да, постоянно готовы пустить его в ход... Я настаиваю на уничтожении этих жалких поселенцев планеты Кориэллы, они называют ее Землей, Этот вид гуманоидов должен навсегда исчезнуть вместе со своими смертоносными идеями!" В этот момент оратор стал темно-лиловым и его ярко-рубиновые глаза и все три кристалла на обруче испустили снопы искр. Затем, несколько помедлив, он продолжал: "Естественно, человечество не должно знать о принятом нами решении. Так же, как оно не завоевало право знать о существовании Совета. Полагаю, что наиболее гуманным способом уничтожения населения Земли будет воздействие на иммунную систему человека. Далее, мы направим на Землю бактерий-санитаров для уничтожения всех трупов и продуктов распада. Все ценности и изделия из драгоценных камней и металлов необходимо собрать в Малом Хранилище Совета. Затем с помощью землетрясений мы произведем передвижку континентов. Большую часть из них опустим в океаны, а часть морского дна придется поднять и сделать сушей... Ну и, наконец, заселим планету другими существами по нашему выбору. Свои ошибки мы должны исправлять сами..." Среди присутствующих воцарилось напряженное молчание. Экран на потолке потемнел и погас. Вновь глубокая и мрачная тишина наполнила громаду зала. Я бессильно опустилась на пол и лихорадочно думала, что предпринять. Любой ценой я должна вырваться отсюда и предупредить человечество о готовящемся против него заговоре этих неведомых и, видимо, всесильных существ. А может быть... уже поздно и я видела запись какой-то старой пленки? Внезапно почувствовав чей-то взгляд, я подняла голову и увидела, что фигура в кресле изменила свое положение и за каждым моим движением пристально следят блестящие рубиновые глаза, И вдруг снова в моем мозгу совершенно явственно послышались слова: "Не бойся, Лейла... Я твой друг... Меня зовут Эль Ней, Я с планеты Андриолла. Во время телепортации случилось непредвиденное. Если бы ты случайно не включила интек-тор, то моя участь была бы предрешена. Ты спасла мне жизнь. Но у нас не принято быть обязанным. Я специально продемонстрировал тебе заседание Совета Создателей, где решалась участь вашей планеты. Ты видела выступление Олк Хита, сторонника самых радикальных мер. Совет Создателей пока не принял никакого решения. Сюда, на Кориэллу, направляется специальная экспедиция. Она еще раз проведет всесторонние исследования, проанализирует положение дел на планете и доложит свои предложения Совету. Я руководитель этой экспедиции и прибыл сюда первым. Уже сотни тысяч лет по вашему исчислению здесь функционирует эта исследовательская станция, куда ты как-то сумела проникнуть. Она постоянно окружена непреодолимым силовым полем. Видимо, вследствие несчастного случая, происшедшего со мной во время телепортации, в каком-то месте произошел разрыв поля, что и позволило тебе проникнуть в нашу тщательно охраняемую тайну. Земляне не должны ничего знать о нашем существовании. Ваша цивилизация слишком молода и пока не созрела для Внешних Контактов. Тем более, что у вас процветают жестокость и насилие. Между народами планеты, независимо от цвета кожи, обладающими одинаковой генетической структурой, существует антагонизм и ненависть. История Галактики знала такие примеры, но в большинстве случаев такие цивилизации погибали. Разум должен быть прежде всего гуманным и всепрощающим. Подойди ближе, Лейла, не бойся, не забывай, что я теперь твой брат. На Андриолле с древности существует обычай. Человек, спасший жизнь другому человеку, навечно становится его самым близким родственником..." Я осторожно сделала несколько шагов и почти вплотную приблизилась к креслу. Пришелец протянул руку и еле коснулся меня пальцем. Мое тело сразу согрелось. Стало необычно легко и свободно дышать. Я почувствовала себя сильной, уверенной, независимой, казалось, еще секунда и у меня вырастут крылья, и я смогу взлететь под своды этого огромного зала. Прочитав мои мысли, Эль Ней продолжил: "Условия жизни на Андриолле совсем иные, поэтому мы такие высокие по сравнению с вами. Кстати, жители моей планеты самые рослые гуманоиды в Галактике. Я уже изучил твой мозг и мое представление о землянах совершенно изменилось. Ты прекрасная, добрая девушка. Настоящее разумное существо. Если на вашей планете хотя бы половина людей похожа на тебя, то как объяснить то зло, которое вы творите? Как объяснить тот вред, который вы наносите планете, вскормившей вас? Как объяснить совершенно непредсказуемое поведение отдельных особей, готовых в любое мгновение начать всемирную бойню и взаимоуничтожение... Видимо, нам следует более тщательно разобраться в сложившейся на Земле ситуации. А пока, чтобы хоть немного отблагодарить тебя, могу предложить тебе чудесное путешествие. Не выходя отсюда, ты сможешь присутствовать на многих планетах Галактики. Ты узнаешь жизнь Андриол-лы, побываешь в ее изумительных городах, увидишь ее сказочную, несравненную природу. Ты побываешь на грозной, непокорной Гронде и на прелестной Альдаиде, и на загубленной, обезображенной Терпе, и на прекрасной Элве с ее неповторимыми" экзотическими животными, и на грустной, задумчивой Найе. Вместе с нашими экспедициями ты сможешь участвовать в освоении многих планет, пережить несравненные мгновения счастья созидания и творчества..." Он пристально поглядел на меня, и я увидела летящий в воздухе маленький серебристо-перламутровый шарик. Он медленно, слегка покачиваясь, как бы нехотя, проплыл перед глазами и аккуратно прилепился к моему уху. И я почувствовала странное ощущение, что я лечу. Да, лечу... Лечу в космосе, в безвоздушном пространстве. Передо мной, вокруг проплывают миллионы звезд, тысячи созвездий, целые галактики...

Эль Рад рос любознательным и способным ребёнком. Старший Наставник Ар Нок выделял его даже среди самых талантливых учеников Города Знаний.

После быстрого освоения основных приёмов планетного Перемещения Эль Рад первым из своих сверстников был допущен к изучению правил и законов Межгалактической Галоструктурной Телепортации.

На одном из этапов изучения зориондального Поля Эль Рад, увлёкшись фалдоскопированием, нарушил III-е Правило Ир Кора и материализовался на склоне огромной горы, поросшей растениями с раскидистыми кронами и толстыми стеблями. Со всех сторон его окружала мрачная ночь.

Эрнст Малышев

Парадокс времени

1

Каждый раз, когда Александр подходил к старинной фотографии прадеда, висевшей на стене его кабинета, он всегда поражался своему удивительному сходству с ним. Тот же упрямый взгляд темно-карих глаз. Изогнутые луки надбровных дуг, крепкий, решительный подбородок. Прямой нос с небольшой горбинкой и красивого рисунка, чуть припухлые губы. Темное пятнышко родинки у самого краешка левого глаза. И, наконец, самое главное тоненький лучик еле заметного шрама. В детстве отец возил Александра к своему другу в Туркмению, и там своенравый скакун сбросил мальчика с седла. Александр, падая, поранил щеку об острый сук развесистого карагача. Рана оказалась довольно глубокой и, 'несмотря на все ухищрения местного хирурга, шрам все-таки остался. С годами он, правда, немного поблек и стал почти не виден. Собственно, этот шрам и родинка на щеке прадеда больше всего удивляли Александра и будоражили его воображение. Мало того, что сходство его с прадедом было поразительным, .да еще и такое совпадение особых примет! Если бы Александр не родился в 1994 году, год спустя после таинственного исчезновения прадеда, он мог бы с полным основанием утверждать, что это его портрет, правда, лет этак через 50, когда серебряный иней седины коснется его черных, как смола, слегка вьющихся волос. Александр Ройвер, ведущий специалист Института Машины Времени, один из изобретателей этого чуда XXI века, долговременной мечты ученых и питателей-фантастов, готовился к проведению государственного испытания недавно законченной первой модели Машины Времени. В самые тяжелые и ответственные минуты своей жизни он подходил к выцветшей от времени фотографии и мысленно представлял, а как бы поступил в такой ситуации дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Александр Ройвер, его прадед, солдат России, прошедший через горнило тяжелейших испытаний, через три войны и навсегда сохранивший необычную любовь к Родине, народу, верность долгу и партии, в рядах которой он состоял больше 70 лет? Героизм, способность на самопожертвование во имя великой цели, веру в людей, в правду прадед сумел передать сыну и внуку - отцу Александра. Они с честью и достоинством носили свою фамилию. Дед Александра был крупным ученым, а отец - известным историком. Отец, много лет посвятивший изучению истории отдельных семейств, фамилий, родов крупных военачальников .царской и Советской России, обнаружил любопытную закономерность. Все, что касалось их семьи, то опуститься ниже 1916 года ему не удавалось ни при каких обстоятельствах. Почти по всем семействам и отдельным фамилиям, которые интересовали его как ученого, ему в своих исследованиях удавалось дойти до XVI и даже XV и XIV веков. Отец, отличавшийся необычным трудолюбием и упорством, изучил и поднял практически все архивы и рукописи, сохранившиеся с XI вплоть до XXI века, но первое упоминание об основателе их рода, Александре Ройвере, он нашел в чудом сохранившемся архиве одного из киевских госпиталей, организованного в городе в период первой мировой войны. Потрепанная, полуистершаяся на сгибах, измятая справка, подписанная штабс-капитаном Кузьминым, гласила, что рядовой 121 полка, Александр Ройвер, находился на излечении в госпитале в период с 16 марта по 12 июня 1916 года после тяжелой контузии, полученной на поле боя. Однако поднятые им имеющиеся церковно-приходские книги не зарегистрировали появление человека с такой фамилией и именем. Прадед в своих мемуарах, изданных в 1995 году по материалам скупых дневниковых записей и воспоминаний, которые он надиктовал на магнитофон незадолго до таинственного исчезновения, также ничего не сообщал о дате и месте своего рождения. Короче говоря, воспоминания генерала отнюдь не добавили сведений о его жизни до полученной им сильной контузии во время участия в боевых действиях в 1916 году. Таким образом, для потомков Александра Ройвера происхождение их знаменитого прадеда и фамилии оказалось тайной за семью печатями...

Эрнст Малышев

Дьяволенок

Жаннет редко возвращалась домой поздно. На этот раз она надолго задержалась у своей подруги Пат Мирсонс, живущей в пригороде. Та уговаривала ее остаться на ночь, но Жаннет не согласилась. Какая-то неведомая сила заставила ее сесть за руль автомобиля и с непривычной для нее скоростью помчаться к себе домой ночью, под проливным дождем, по мокрому, скользкому шоссе. С визгом скрипели тормоза, машину на поворотах заносило, а она безостановочно жала и жала на педаль газа, увеличивая и без того бешеную скорость. Внезапно из темноты свет фар выхватил темную человеческую фигуру. Прямо посередине автострады, не обращая внимания на ливень, шел мужчина, одетый в помятые, до неприличия широкие брюки, босиком и в наброшенном на плечи каком-то неопределенного вида плаще. Жаннет едва успела затормозить. "Шевроле" несколько раз крутанулся вокруг своей оси и с заглохнувшим двигателем остановился рядом с прохожим. Тот, не обращая внимания на протестующие возгласы девушки, сел на сиденье и застыл, уставившись перед собой. Причем Жаннет заметила, что до дверцы он даже не дотрагивался рукой. Она как-то сама собой открылась и, подождав пока мужчина не усядется на место, плавно закрылась. Только сейчас она смогла рассмотреть его внимательнее. У него был точеный профиль, как на древнеримских монетах. На высокий лоб свешивалась промокшая прядь русых волос. Глаза с длинными, как у девушки, ресницами, пожалуй, для мужчины были несколько великоваты. Большего за поднятым воротником насквозь промокшего плаща разглядеть не удалось. Жаннет попыталась было еще раз возразить против такой бесцеремонности, но он повернул голову и так посмотрел на нее, что она, не говоря ни слова, включила зажигание и, развернув машину, поехала домой. Вдруг она услышала его странный булькающий голос; - - Скорее, надо скорее. Надо домой, к тебе домой. Неожиданно она заметила, что машина совершенно ее не слушается. Когда она нажимала на педаль акселератора, машина, наоборот, сбавляла скорость, когда пыталась тормозить - движение ускорялось. Причем особенно легко и свободно автомобиль вписывался в повороты, что ей, как правило, редко удавалось. Она бросила руль и с изумлением заметила, что без всякого ее вмешательства машина продолжает движение. Она посмотрела на незнакомца, сидевшего абсолютно невозмутимо, как будто его это и не касалось. Затем он произнес: -- Покажи дорогу к твоему дому. Я не знаю, где ты живешь. Меня надо спрятать... Скорее спрятать. Никто не должен знать про меня. Я с другой планеты. Я убежал... Я хотел помочь вам, тебе, вашей планете. Мне запретили. Но я все равно убежал. Я принял ваш облик. Я очень хотел помочь, но никто не понимает этого. Мне говорят, я сумасшедший, что меня надо... изолировать. Ты должна верить мне и не бояться. Я взял ваш облик, одел вашу одежду, чтобы вы не боялись. Но вы все равно боитесь... и не понимаете, что я хотел помочь вам. Теперь меня ищут. Меня найдут, мне будет плохо, очень плохо. Я не хочу, чтобы было плохо. Но они найдут, все равно найдут... Потом он замолчал, странно дернул головой и откинулся на спинку сидения. Жаннет даже не пришлось показывать дорогу: едва она успевала подумать, как машина следовала в нужном направлении. Жаннет искоса поглядывала на незнакомца и размышляла: "Похоже, что он не врет. Неужели правда... Пришелец! Вот тебе и летающие тарелки! А если сумасшедший, тогда почему машина идет самостоятельно и даже, похоже, стала читать ее мысли? Нет, пожалуй, все-таки Пришелец!" Вскоре "шевроле" остановился у се дома. Она быстро вышла из машины и зашла внутрь. Инопланетянин неотступно следовал за ней. . Жаннет зажгла свет в прихожей, сняла плащ и, скинув туфли, сунула ноги в домашние тапочки. Пришелец неподвижно стоял около двери. С его мокрого плаща падали капли воды и на полу рядом с грязными следами, оставленными босыми ногами, блестела мокрая лужица. Жаннет хотела было сказать, чтобы он снял плащ и отправился в ванную комнату, как с удивлением заметила: незнакомец уже стоит одетый в комбинезон, плотно обтягивающий тело, и на его ногах были тапочки, обыкновенные мужские тапочки! "Чудеса, да и только", - подумала Жаннет. У нее в доме сроду не водилось мужских тапочек. Кивком головы пригласив Пришельца следовать зя собой, она вошла в сумрачную гостиную. Не включая света, подошла к бару, плеснула полстакана неразбавленного виски и, скрестив ноги, уселась в свое любимое кресло. Жаннет здорово устала от этой сумасшедшей гонки. Около трех лет назад она вместе с родителями попала в автомобильную катастрофу. Те, сидевшие впереди, погибли сразу, не приходя в сознание, а ее через пять месяцев, измученную непрерывными скитаниями по хирургическим клиникам, привезли домой, где еще около двух месяцев она находилась под присмотром сиделок доктора Эхинеса, сделавшего ей две операции. С тех пор она страшно боялась быстрой езды. И как это сегодня ее понесло в дождь домой, да еще с такой скоростью... Инопланетянин, неподвижно стоявший в центре комнаты, дотронулся пальцем до люстры, которая тут же ярко вспыхнула, высветив каждый уголок гостиной. И вдруг ей стало не по себе от взгляда голубых глаз незнакомца. В них таилась неземная, тысячелетняя мудрость. Казалось, они проникали в самые сокровенные частицы души, в каждую клеточку мозга, всколыхнули всю глубину ее сознания. Затем прохладная ладонь опустилась на ее пылающий лоб и странный, булькающий голос произнес: - Ты теперь совсем здорова... Она прислушалась к голосу своего организма и действительно почувствовала, что куда-то ушла боль, постоянно гнездившаяся в правом подреберье, исчезла тупая ноющая боль в верхней части черепа. При столкновении она вышибла ветровое стекло. Схватившись рукой за щеку, почувствовала, что под пальцами нет кроваво-красного рубца, так уродовавшего некогда красивое лицо. Жаннет вскочила с кресла и бросилась к зеркалу. О, чудо! Шрама как будто и не бывало. На нее глядело хорошенькое личико молодой женщины, почти девушки. Тщательно ощупав руками все тело и, не стесняясь взглядов постороннего, спустила с худых плеч просторную кофточку. На гладком белокожем теле не было заметно ни одной царапины, ни одного даже самого маленького шрама. А ведь врачи, борясь за ее жизнь, безжалостно изрезали и искромсали тело, покрыв его многочисленными шрамами. Обернувшись, она увидела, что незнакомец наклонился над полом, поднял неразбившийся стакан с капелькой виски на дне и понюхал. Подошел к ней ближе и, указывая на стакан, пробулькал: - Это яд! Ты больше не будешь пить... Действительно, последнее время то ли от гнетущего чувства одиночества, то ли от попытки заглушить болевой синдром, как назло усиливающийся к вечеру, она много и часто пила. И потом она, буквально зачарованная, смотрела, как стакан, мягко оторвавшись от ладони, медленно, слегка покачиваясь, поплыл по комнате, вылетел в распахнутое окно и растворился в вечерней темноте. - Кто ты все-таки? Откуда? - спросила она, пристально глядя на него. - Я - оттуда, - кивком головы он указал на небо, с медленно просыпающимися после дневной спячки звездами. - Тебя действительно надо спрятать? - не унималась Жаннет. - Да, - коротко ответил незнакомец. Пришелец пробыл у нее почти неделю. Все эти дни и ночи, не вставая с места, он просидел на чердачном перекрытии у слухового окошка, напряженно вглядываясь и вслушиваясь в звенящую тишину. Она несколько раз в день поднималась к нему по крутой лестнице, предлагая различную еду, кофе, чай, напитки, но он всегда вежливо отрицательно качал головой. Правда, однажды, когда она особенно настойчиво пыталась всунуть ему в руку теплый сэндвич с чашечкой дымящегося ароматного кофе, он сказал: - Мы никогда не едим. По ночам она, почти не смыкая глаз, молча лежала на широкой кровати и думала о вернувшем ей здоровье и красоту незнакомце. Наконец, на седьмой день, не выдержав, она поднялась в его убежище и, взяв за руку, повела за собой в спальню; повернула к себе лицом и бесконечно долго вглядывалась, утопая в манящей теплотой и лаской голубизне его глаз. Затем прижалась головой к груди, медленно опустилась на колени и прильнула губами к тыльной стороне его ладони, покрывая ее бесконечными поцелуями... Утром, едва открыв глаза, она увидела, что он стоит у кровати уже одетый в свой комбинезон-кожу и что-то протягивает ей: в раскрытой ладони переливался золотистый шар. - Отдай сыну, - сказал он, отводя в сторону глаза. - Какому сыну? И почему именно сыну? - спросила Жаннет. - Через три месяца у тебя будет сын, мой сын! - ответил незнакомец. - Откуда ты знаешь? - Я знаю! - Но что он будет с ним делать? - Он будет знать! Разрыдавшись, она вскочила с кровати и бросилась ему на шею, исступленно целуя и приговаривая: - Не уходи, я не смогу без тебя, возьми меня с собой! - Тебе нельзя. Там другое, все другое! Ты не сможешь там. - Тогда останься со мной! - Нельзя, я не могу здесь жить! Я так устроен. Я хотел стать как вы... Я не смог. Я хотел вам помочь, очень помочь. Мне не разрешили. Они уже знают, где я. Они идут за мной. Пусть мне будет плохо, но там мое, все мое. Я должен быть там. Я буду там. Мне никогда не было так хорошо, как с тобой. Я буду всегда помнить тебя. Береги сына. Не забудь отдать ему это... Его тело окутало зелено-серым туманом и он исчез. Исчез, как будто его никогда и не было. ...Прошло три месяца, однако никаких особых перемен в своем организме Жаннет не замечала. Но однажды ночью она проснулась от острой боли внизу живота. Затем боль быстро прекратилась, и она почувствовала, как из нее вылилось что-то горячее... Включив настольную Лампу и откинув одеяло, Жаннет увидела между своих бедер светло-зеленый комочек. Испуганно вскрикнув, она соскочила на пол и обнаружила, что комочек на ее глазах стал принимать форму маленького ребенка: сначала появилась головка, затем стали вырисовываться ножки, ручонки. Тельце задвигалось, новорожденный издал невнятный писк. И вдруг его тело стало вытягиваться, росли разбросанные в стороны руки, увеличивалась в объеме голова, в мягких деснах появились зубки. Вскоре на кровати лежал пяти-шестилетний голубоглазый мальчик, очень похожий на незнакомца, но со странно подергивающейся шеей. Ребенок приподнял голову, обвел комнату внимательным взглядом и звонким с металлически оттенком голосом спросил: - Я давно здесь? - Нет! - Как ты назовешь меня? - опять задал вопрос мальчик. - Тэдди. - Хорошо, мне нравится это имя! Мы будем жить здесь? - Нет, мой мальчик, мы переедем отсюда, - Жаннет сразу сообразила, что неожиданное появление у нее в доме такого большого ребенка вызовет у соседей немало пересудов и сплетен. Да и мальчику наверняка все это будет неприятно. Кстати, она давно уже приценивалась к небольшому ранчо, находившемуся в живописном месте. Оно располагалось далеко от города, рядом с лесом. Соседние фермеры заглядывали туда достаточно редко, что особенно устраивало Жаннет. Все-таки в ее возрасте иметь шестилетнего сына несколько преждевременно. На следующий день Тэдди уже ходил по двору небольшого двухэтажного домика с маленьким палисадником, в котором росло множество цветов. Своим поведением мальчик не походил на обыкновенного ребенка. Этот маленький голубоглазый старичок обычно усаживался в тени большого дуба, росшего у самой калитки, и пристально смотрел вдаль, как будто видел то, что не доступно простым смертным. Жаннет, как всякая заботливая мать, хотела его накормить, но после состоявшегося между ними диалога прекратила всякие попытки это сделать. - Тэдди, ты почему ничего не ешь? - спросила Жаннет. - Я не хочу. - Но ведь ты тогда не сможешь вырасти. - Я вырасту. - Да, но ты не будешь таким здоровым и сильном, Как. твой отец. - Я буду. - А ты знаешь, кто твой отец, а заодно, может ты мне скажешь и откуда он? - Оттуда, - и ребенок кивнул на небо. - Но ведь все нормальные люди должны питаться, - настаивала Жаннет. - Я не как все. Я другой, как мой отец! Однажды под вечер она заглянула к Тэдди и застала его за странным занятием: ребенок забавлялся тем, что заставлял двигаться и летать по комнате различные предметы. Вот он взглянул на вазу с цветами, стоявшую на подоконнике, и та медленно поплыла по воздуху и переместилась на шкаф, а одна роза из букета подскочила вверх, несколько раз перевернулась в воздухе и влетела в стакан с апельсиновым соком, находившимся на тумбочке перед кроватью мальчика. Он его не пил, но Жаннет каждое утро упрямо ставила стакан со свежим соком. Едва он посмотрел на коробку цветных карандашей, как они, выпрыгнув оттуда, изобразили на потолке яркую разноцветную радугу. - Тэдди, что ты делаешь? - воскликнула Жаннет. Он повернулся, внимательно поглядел на нее и сказал: - У тебя болит рука. А рука у нее действительно болела, полчаса назад она рубила овощи и чуть не оттяпала большой палец на правой руке. Она заклеила залитую йодом рану пластырем и, чтобы не беспокоить сына, держала руку за спиной. Он подошел, взял ее правую руку и провел но ней пальцем. Довольно глубокая рана тут же затянулась, края кожи сошлись вместе, не оставив никаких следов, а отклеившийся пластырь порхающей бабочкой полетел к мусоросборнику. Гости у них бывали довольно редко. Чаще других заезжала на видавшем виды "оппеле" соседка Молли Стигенс с десятилетним сыном Чарли. У него был прогрессирующий паралич обеих ног, а левая нога ниже колена представляла собой лишь сухую, обтянутую серой кожей кость. Пока женщины болтали между собой, мальчики занимались обычными делами. Тэдди расположился на своем излюбленном месте, а Чарли, сидя в инвалидной коляске, вырезал из дерева забавные фигурки животных. Когда соседка усаживалась в машину, Жаннет, которо! особенно было жаль бедного Чарли, вспомнила о том, как сын залечил ее рану на пальце. Она позвала Тэдди и попросила: - Мой мальчик, посмотри, пожалуйста, на ноги бедняжки. Тэдди молча подошел к машине, затем отдернул штанину левой ноги больного ребенка и медленно провел по ней ладонью от ступни до колона. На глазах изумленных женщин под серой кожей вдруг надулись бугры мышц, зазмеились синие вены, кожа приобрела привычный белый оттенок, а скрюченная нога выпрямилась и плотно утвердилась на ступеньке коляски. Когда Тэдди то же проделал с правой ногой, Чарли, впервые вставший на ноги, бросился на колени и стал истовыми поклонами благодарить избавителя. Тот повернулся и молча пошел к дубу. Потрясенная Молли хотела последовать примеру сына, но Жаннет попросила ее сразу уехать и никому не рассказывать о случившемся. Молли, разумеется, не смогла удержать язык за зубами. И вскоре со всей округи к ранчо Жаннет потянулись больные и калеки. Однако особое столпотворение началось после несчастного случая, происшедшего с водителем грузовика-фургона на дороге, проходившей недалеко от дома Жаннет. Водитель развил скорость свыше ста миль в час, на крутом повороте грузовик занесло и он врезался в скалу. Следовавшие по дороге водители нескольких машин вызвали полицию и успели вытащить пострадавшего до плрыва искореженной машины. Вокруг быстро собралась толпа, а один из дорожных зевак, видимо, врач, попросил всех отойти подальше, пощупал пульс на безжизненной руке и сказал, что парень безнадежен. Проезжавшая мимо Жаннет притормозила. Узнав о случившемся, она поехала домой. Доехав до ранчо, оглянулась и, увидев, что толпа не редеет, подошла к Тэдди и спросила: - Можешь ли ты что-нибудь сделать для несчастного? Тэдди кивнул головой и направился к распростертому телу; наклонился и провел ладонью от головы вниз до кровоточащих размозженных ног. Лежавший на земле смертельно раненный человек, почти не подающий признаков жизни и находящийся в состоянии клинической смерти... вдруг ожил, зашевелился, открыл глаза и неожиданно тонким для его массивного туловища голосом спросил: - Какого дьявола вы здесь столпились? Затем встал на ноги, оглядел изодранные в клочья, залитые кровью рубашку и брюки, посмотрел на разбитую догоравшую машину, опустился на колени и громко, навзрыд, не по-мужски зарыдал... Ошеломленные случившимся, изумленные зрители расходились по машинам, настороженно глядя вслед уходящей фигурке мальчика со странно подергивающейся шеей. К сожалению, этот эпизод омрачил жизнь Тэдди. Слава о чудесном исцелении быстро разнеслась по штату. Однако священник пресвитерианской церкви преподобный отец Смит в одной из проповедей громкогласно объявил о дьяволенке, недавно поселившемся в здешних местах. Особенно исступленно святой отец начал безумствовать в проповедях после случая, когда прозрела слепая от рождения четырнадцатилетняя девочка, едва Тэдди дотронулся пальцами до ее глаз, вечно закрытых белой пеленой бельма. Трубный бас святого отца возвещал, что только кознями дьявола можно объяснить чудодейственную силу, таящуюся в руках ребенка. Несмотря на то, что число исцеленных и излеченных больных непрерывно росло, некоторые граждане поспешили записаться в сторонники преподобного Смита. Количество таковых особенно возросло после пожара, когда церковь ночью неожиданно вспыхнула и мгновенно, как факел, сгорела, а испуганного до полусмерти, полуживого проповедника с искаженным от страха лицом подобрали пожарные. Тронувшийся умом отец Смит непрерывно твердил о каком-то дьяволенке, из глаз которого вылетело колдовское пламя и испепелило святую обитель. Однажды распоясавшиеся молодчики, подогретые добрыми порциями виски, подъехали на автомобилях к дому Жаннет. Вскоре весь двор был окружен толпой разгневанных краснолицых мужчин, размахивающих охотничьими ружьями и револьверами и требовавших немедленно пристрелить этого дьяволенка. Испуганная Жаннет схватила Тэдди за руку и попыталась спрятать его в спальне, однако тот вырвался и вышел во двор. Когда перед толпой хулиганов появился этот шестилетний ребенок, одетый в выгоревшую на солнце клетчатую рубашку и серые брюки, из-под которых виднелись обыкновенные босые ноги, а не дьявольские копыта, как утверждал отец Смит, фермеры замолчали. Все, как завороженные, смотрели на хрупкую фигурку мальчика, спокойным и уверенным взглядом обводившего перекошенные от злобы лица. И внезапно каждому из них стало невыносимо горько и стыдно за человеческую глупость и подлость, заставившую их, крепких и здоровых мужчин, обрушить свою ненависть на этого беззащитного ребенка. Толпа поредела, а вскоре и последний из фермеров сел в свой "линкольн" и включил двигатель. С этого момента Тэдди словно подменили: если он и раньше был угрюмым и необщительным ребенком, то теперь целые дни и ночи напролет проводил в своем новом убежище. Он выбрал небольшую мансарду с маленьким окошком, выходившим на восток и, неподвижно сидя на подоконнике, пристально смотрел на небо, причем его взгляд был всегда направлен только в одну точку, одну-единственную точку... Вконец обеспокоенная состоянием ребенка, Жаннет не выдержала, поднялась к нему и протянула предмет, оставленный инопланетянином. Тэдди поднял на нее глаза и произнес: - Я ждал. - Как? - не могла не спросить Жаннет, - ты знал, что тебе оставил отец? - Знал. - И ты у меня его не попросил? - Я ждал. - Ты знаешь, что с ним делать? - Знаю. - Ты хочешь туда, к отцу? - Да. . - А ты разве сможешь там жить? - Да. - Но ведь там... - Да, другие, но я как они. - Мне будет очень тяжело без тебя! - Знаю. Но ты выйдешь замуж. У тебя будет дочь. Она будет как ты. Как все вы. А я другой. Мне надо туда. - Ты никогда не вернешься? - Нет. Тэдди, зажав в кулаке шарик, быстро выскочил во двор... Жаннет, глядя в окно, видела, как он, раскрыв ладонь, поднял вверх, к Солнцу, ослепительно сияющий шар. Он вспыхнул. Обрушившийся на Тэдди каскад искрящихся лучей, как покрывалом, окутал его тело алмазным дождем, и маленькая фигурка растаяла в рубиновом пульсирующем мареве...

Эрнст Малышев

Чума XX века

Если бы не его очаровательная шестилетняя племянница Мадлон, профессор Франсуа Жордье никогда бы даже не предположил, что займется вирусологией.

Девочка с отцом и матерью раньше жили на улице Понтье. В их доме случались заболевания детей СПИДОМ. Мадлон была очень подвижной и любознательной девочкой. Неизвестно, каким образом, возможно, во время игры кто-либо из больных детишек укусил ее, может, она поцарапала запястье левой ладони. Во всяком случае у девочки нашли в крови вирус. У маггери и отца он отсутствовал.

Эрнст Малышев

Дик Бертон - пожарный

1

Когда Дик Бертон впервые появился в нашей пожарной команде, то его как-то сразу невзлюбили. Уж больно он казался нелюдимым. Профессия у нас, безусловно, опасная. Как ни говори, а на "шарике" в год до пяти миллионов пожаров вспыхивает. Всякие случаи бывают. На каждую тысячу спасенных детей, женщин, стариков - пара скорбных обелисков на кладбище приходится и на наших парней. Поэтому мальчики при каждой возможности стараются разрядиться. А Дик был на редкость неразговорчив и жил отшельником. Говорят, что где-то на двенадцатой улице у него была однокомнатная квартира. Во время дежурства он никогда не садился с нами за стол. На все предложения отвечал вежливым отказом. В свободное время к бутылке не прикладывался, не говоря уже о чем другом. Ребятки-то наши травку покуривали. Даже девчонки своей у него не было. А ведь они так и вешались ему на шею. Особенно одна официанточка из бара, куда мы часто заглядывали, все нас расспрашивала - что, да как... Парень-то он был видный. Этакий высокий блондин с голубыми глазами и мощным торсом. Правда, взгляд у него своеобразный, какой-то стеклянный, неподвижный. Вроде и на тебя смотрит, вроде и мимо. Но что касается службы, то нес он ее безукоризненно. На пожаре он буквально преображался. Всегда лез в самые опасные места. Всюду был первым. А ребята наши тренированные, что-что, а бегать умеют, А он на несколько секунд всегда раньше других оказывался в эпицентре пожара, прямо-таки нырял в пламя. Будь на его месте другой, так ему бы уже панихиду заказывали, а Бертону хоть бы что. На нем горит, тлеет, а он из самого очага пламени выныривает и обязательно кого-то на руках тащит. У него прямо-таки чутье какое-то сверхъестественное было на людей, которым требовалась первоочередная помощь. Сколько таких он вынес из огня - не пересчитать! Кроме того, кое-кто из парней обязан ему жизнью. Да и меня он спас, - на какую-то десятую долю секунды опередил рухнувшую пылающую балку и оттолкнул меня в сторону. Если б не он, то эта махина стукнула бы меня прямо по кумполу и никакой шлем не спас бы. Велика была штуковина, почти половина перекрытия поддерживалась ее широкими плечами. Хорошо помню тот вечер. Промозглый, дождливый. Хотя пожаришко по нашим меркам был малосущественным. Мы то, в основном, к небоскребам привыкли, а тут шестиэтажный производственный корпус небольшой фабрики. Когда мы прибыли, то общая площадь горения по. периметру охватывала триста ярдов. Как водится, ударили в первую очередь по очагам, отсекли жадные протуберанцы огня, стремившегося захватить побольше территории, но ситуация оставалась пока туманной. Высокая концентрация дыма и предельная температура в эпицентре пожара создали сложную обстановку. Необходимо было как можно быстрее проникнуть в само здание и разобраться в ситуации на месте. Бертон, разумеется, рискнул первым, я с тремя парнями- за ним. Преодолевая завалы из обрушившихся конструкций, мы постепенно продвигались вперед в этом добела раскаленном тоннеле к той части здания, где создалось угрожающее положение. Был сильный ветер и огонь грозил перекинуться на соседние помещения, - там находились большие запасы горючего. Могло так рвануть, что пострадали бы и рядом стоящие здания жилого квартала. Прояснив положение дел, Бертон мгновенно обнаружил критическую точку пожара и принял необходимые меры. Как раз в этот момент я почувствовал сильный толчок в плечо. Только отлетев в сторону и лежа на полу, понял Дик спас мне жизнь... Буквально на том самом месте, где я только что стоял, лежала объятая пламенем часть перекрытия. После этого пожар был ликвидирован. На этот раз все обошлось благополучно, без человеческих жертв. Бертон досконально знал все инженерные и конструктивные особенности зданий. Мы иногда просто диву давались, как легко и безошибочно он ориентировался в самых сложных хитросплетениях коридоров и помещений современных офисов и отелей. И все-таки странный он был парень, этот Дик Бертон. Даже после того случая, когда он спас мне жизнь и я устроил в его честь пирушку, он под очередным вежливым предлогом отказался принять в ней участие. Но как бы там ни было, я, да и все наши парни, не говоря о начальстве, с уважением относились к этому замкнутому, но превосходно знающему свое дело профессионалу.

Эрнст Малышев

"Вирус" Тенча

1

Начальник отдела компании "Крей Рисерч" Томас Зайдер, сухощавый, сорокадвухлетний брюнет с упрямым взглядом темных, почти черных глаз, прохаживаясь по застекленному коридору, не сводил взора с суперкомпьютера последней модели, созданного гением Крея.

В "Крее-4", также как и в предыдущей ЭВМ - "Крей-3", использованы чипы, изготовленные из арсенида галлия. Машина была оснащена 64 процессорами, в ней использован так называемый метод "параллельной обработки данных". Этот суперкомпьютерный монстр мог творить буквально чудеса. Он развивал скорость до 10 миллиардов операций в секунду. ЭВМ выполняла разнообразные сверхсложные задачи.

Эрнст Малышев

Пещера ужаса

После смерти жены я с пятилетним сынишкой часто выезжал на уик-энд в эти места.

Особенно нам полюбился один из каньонов, далеко врезающийся в каменистые, изрезанные отроги Скалистых гор, мрачной громадой подпирающих ослепительно яркий голубой небосвод, по нему скользили кудрявые завитки белоснежных облаков.

Откуда-то с гор сбегал быстроногий прелестный ручеек, впадающий в небольшое синее озерцо, на берегу которого, как правило, располагался наш дружный лагерь. Я занимался хозяйством, ловил рыбу, кстати, здесь попадались довольно приличные экземпляры форели, а Стив устраивался неподалеку, в устье ручья. Он с удовольствием возводил из желтого песка многобашенные замки и крепости, заселяя их водившимися у него в изобилии игрушечными фигурками солдат и индейцев.

Мировой гений Леонардо, помимо знаменитой "Джоконды" и невероятных машин, оставил нам свою загадочную книгу "Предсказания". Придворный рассказчик вместе со своим соседом-ученым пытаются узнать, что на самом деле скрывается за этими загадками. Возможно, в них заключено нечто намного более значимое, чем обычное развлечение. Но чтобы раскрыть тайну, им предстоит отправиться в увлекательное и опасное путешествие через время и пространство. Но стоит ли цена этой тайне потенциального риска? Они решаются на приключение, которое изменит их представления о мире и наследии, которое Леонардо оставил для них.

Эта книга - научно-фантастический роман, который представляет потенциальную реальность в ближайшем будущем. Ее сюжет основан на актуальных вопросах трансплантации, клонирования и искусственного оплодотворения. В центре событий - Калифорния. Внутри страниц этой книги разворачивается история о зловещей деятельности хирурга и ученого Гроссе, который использует свой обаяние и умения ради собственной корысти. Фантастическая аура позволяет погрузиться в мир прогрессивной медицины, которая сталкивается с конфликтами между тремя главными героями: Гроссе, его соучастницей Кларой и загадочной фигурой по имени Гроэр. Они вовлечены в запутанную и опасную игру судьбы, которая может изменить все их жизни.

Это захватывающий роман от известного автора комиксов, Стэна Ли, известного своими работами над "Мстителями", "Черной пантерой", "Людьми Икс" и "Железным человеком"! В центре истории находятся Кэмерон и Ниа - обычный парень и талантливый хакер. Судьба их связывает вместе, когда Кэмерон получает невероятные суперспособности после таинственной бури, а Ниа оказывается запертой в своей комнате без возможности покинуть ее. Когда мир оказывается на грани уничтожения, только Кэмерон и Ниа вместе могут его спасти. Но как найти некого, кого на самом деле не существует? В этой захватывающей истории они должны противостоять инопланетному злу и преодолеть все преграды, чтобы спасти Вселенную.

Книга "Джоконда" рассказывает о синестезии - особом нейрологическом явлении, при котором активация одной зоны коры головного мозга вызывает отклик в другой зоне. Автор объясняет, что синестезия - это не расстройство или болезнь, а лишь особенность восприятия. Он приводит примеры из жизни известных синестетов, таких как Владимир Набоков, и раскрывает различные формы синестезии. В отрывке также упоминается наркотический транс и его отличие от врожденной синестезии. Главный герой рассуждает о своих впечатлениях от программы телеканала, где показывают финал шоу "Карусель". Вводит понятия присутствия и рейтинга в мире шоу-бизнеса, а также описывает выступление главного участника шоу, проявляющего свои особенности через костюм, волосы и энергетику голоса. В конце отрывка упоминается фрик-участник Мойщик Окон, который обещает поразить всех присутствующих своим выступлением.

Во время нападения загадочного золотого рыцаря, Земной универсум стал свидетелем своего самого мощного врага. Не смотря на передовые технологии, человечество не смогло противостоять захватчику, из-за чего всемирная экономика обрушилась всего за неделю, а ключевые политики Земли-3 оказались в тюрьме. Единственным выжившим из них был последний король Америки, который смог сбежать через портал на Землю-4, параллельную реальность, где люди прожили мирно и счастливо уже 7500 лет. Однако, его пленят представители Гипербореи, чтобы извлечь из него необходимую информацию. Узнав о грозящей угрозе, они решают подготовиться, однако на пути встают непредвиденные проблемы. Министр обороны принимает решение использовать последние технологии, чтобы найти Экскалибур и остановить рыцаря. Тайные организации выходят на свет, противники человечества переходят на сторону добра, их единственная цель - защитить Земной универсум от золотого захватчика. Но рыцарь не так прост для всех государств Земли-4 и представляет непредсказуемую угрозу.

Эти рассказы, организованные в порядке их написания, позволяют нам проследить эволюцию автора от его ранних работ до более зрелых произведений, которые не уступают таланту великих мастеров. Несмотря на небольшой размер сборника, фантастические истории, которые представлены в нем, ярко выражают уникальные авторские черты Горацио Голда. Наслаждайтесь этим погружением в его воображение и открывайте для себя новые миры и идеи, присутствующие в его прекрасных рассказах.

Три книги Дианы Дуэйн рассказывают о вечном противостоянии Человека-Паука и Венома. В первом романе Веном теряет контроль и начинает убивать невинных, хотя обычно он защищает их. Человеку-Пауку приходится разобраться, сошел ли Веном с ума или над городом нависла еще одна угроза. Во втором романе Ящер бесчинствует в Эверглейдс и Человеку-Пауку приходится справляться с разрушениями, которые Ящер оставляет за собой. Веном, с другой стороны, одержим идеей уничтожить Ящера. Что связывает врагов супергероя и какая роль в этом сыграет таинственная группа наемников, действующая в Эверглейдс? В третьей книге доктор Осьминог создает ядерные бомбы и стремится распространить хаос по всему миру. Человеку-Пауку и Веному придется забыть о своих спорах и объединиться, чтобы победить Доктора Осьминога и предотвратить разрушение планеты. Каким образом они смогут справиться с этой задачей?

Адреналинчик - книга, в которой главный герой получает письмо от корпорации Энирон с предложением пройти тест в виртуальном мире Колонизация на профпригодность в качестве колониста. Книга рассказывает о событиях, происходящих на планете Земля, которая вступила в содружество космических государств. Земляне сражаются с флотом государства Амарр, но благодаря древним боевым станциям и сотрудничеству с искусственным интеллектом, они разгромили вражеский флот и установили единство среди себя. Главный герой рассказывает о своем опыте службы в армии и участии в защите планеты от амаррских десантников. История книги наполнена адреналином и драматичными поворотами событий.