Шервуд Андерсон - краткая справка

Шервуд Андерсон: краткая справка
Андерсон (Anderson), Шервуд [Бертон]
(13.IX. 1876, Камден, Огайо - 8.III. 1941, Кристобаль, Зона Панамского канала)
- прозаик, публицист. Третий из семи детей выходца с Юга, в поисках случайной работы переезжавшего с семьей из одного среднезападного городка в другой. В 1898 г. Андерсон добровольцем отправился на испано-американскую войну, затем служил в Чикаго рекламным агентом, некоторое время проучился в Виттенбергском колледже в Спрингфилде. В 1906-1912 гг. - владелец фирмы красок в Элирии (Огайо). В 1912 г., пережив нервную депрессию, покинул семью, поселился в Чикаго, где начал печататься в журналах ("Литтл ревью") и познакомился с К. Сэндбергом, Ф. Деллом, Б. Хектом. Вплоть до 1922 г. параллельно с творчеством занимался сочинением рекламных текстов. В 1921 г. побывал во Франции, сблизился с Г. Стайн. В 1922-1923 гг. жил в Новом Орлеане, где познакомился с У. Фолкнером, которому помог опубликовать первый роман - "Солдатская награда", В начале 1930-х гг. принимал активное участие в общественной жизни: направил письмо президенту Г. Гуверу с протестом против расправы над "маршем ветеранов" на Вашингтон, входил в состав писательской комиссии, расследовавшей бедственное положение шахтеров в Кентукки, был делегатом американских писателей на Амстердамском антивоенном конгрессе.
Шервуд Андерсон - краткая справка скачать fb2, epub бесплатно
Шервуд Андерсон (1876–1941) — блестящий новеллист, признанный классик американской литературы — вырос в маленьком городке на Среднем Западе, в бедной семье. Был солдатом, управляющим фабрики, издателем, редактором. Литературную славу ему принес цикл рассказов «Уайнсбург, штат Огайо» (1919) о жизни американской провинции начала XX века. В странных судьбах героев, в их необычных характерах отразились понимание человеческой природы и весь жизненный опыт писателя. Творчество Андерсона оказало огромное влияние на развитие американской литературы, на становление таких мастеров, как Хемингуэй, Фолкнер, Стейнбек.
Шервуд Андерсон — один из наиболее выдающихся американских новеллистов XX века.
Творчество Андерсона, писавшего в разных жанрах, неоднородно и неравноценно. Своими рассказами он внес большой вклад в прогрессивную американскую литературу. На отдельных его произведениях, в особенности романах, сказалось некоторое увлечение разного рода модернистскими тенденциями, уводившими его в сторону от реализма.
Шервуд Андерсон — один из наиболее выдающихся американских новеллистов XX века.
Творчество Андерсона, писавшего в разных жанрах, неоднородно и неравноценно. Своими рассказами он внес большой вклад в прогрессивную американскую литературу. На отдельных его произведениях, в особенности романах, сказалось некоторое увлечение разного рода модернистскими тенденциями, уводившими его в сторону от реализма.
Она была старухой и жила на ферме, неподалеку от нашего городка. Любой обитатель провинциального городка сотни раз встречал подобных старух, но никто ничего о них не знает. Приезжает такая старуха в город в повозке, запряженной тощей клячей, либо приходит пешком с корзиной. Может, у нее ест две-три курицы, и она продает яйца. Они у нее в корзине, и она относит их в бакалейную лавку. Там она их продает. Получает она за них кусок солонины и немного бобов, а то еще фунт или два сахара и муки.
Шервуд Андерсон — один из наиболее выдающихся американских новеллистов XX века.
Творчество Андерсона, писавшего в разных жанрах, неоднородно и неравноценно. Своими рассказами он внес большой вклад в прогрессивную американскую литературу. На отдельных его произведениях, в особенности романах, сказалось некоторое увлечение разного рода модернистскими тенденциями, уводившими его в сторону от реализма.
Я в своем загородном доме. Теперь конец октября. Идет дождь. Позади моего дома — лес, впереди — дорога, а за дорогой тянутся открытые поля. Местность образует низкие холмы, внезапно переходящие в гладкую равнину. Приблизительно в двадцати милях отсюда, за равниной, расположен огромный Чикаго.
В этот дождливый день листья дождем сыплются с деревьев, окаймляющих дорогу перед моим окном: желтые, красные, золотистые листья тяжело падают прямо на землю, дождь немилосердно прибивает их к ней. Им не дано вспыхнуть прощальным золотым блеском в небе. Хорошо, когда в октябре ветер уносит листья далеко-далеко по равнине. Они должны исчезать, танцуя.
Летом этого года я жил в большой комнате на верхнем этаже старого дома в северной части Чикаго. Однажды, в душную августовскую ночь, я долго работал при свете лампы; весь обливаясь потом, я ощупью пробирался в воображаемый мир моей повести, и мне казалось, что люди этого мира, ее герои, сама делают какие-то усилия, чтобы ожить у меня под пером.
Но это было делом безнадежным.
Я оказался втянутый в столкновения этих теней и они, в свою очередь, вошли в мою жизнь; на них, как и на мне, сказывалось и то, что в комнате было душно и неудобно, и то, что хотя погода, по словам фермеров среднезападных штатов, «была хороша для маиса», жить в такое время в Чикаго было сущим адом. Рука об руку с этими воображаемыми, призрачными людьми я протискивался сквозь чащу деревьев, все листья которых были сожжены зноем. Земля была так накалена, что подошвы наши горели. И нам приходилось всем вместе пробиваться сквозь эти заросли, чтобы попасть в некий прекрасный город, полный прохлады. Вы, должно быть, уже поняли, что мысли мои были в разброде.
Злобная властительница подземного царства Хель лелеет дьявольские планы подчинить себе все живое на земле. А для этого ей необходимо вернуть Череп — огромный магический кристалл, в котором заключена большая часть ее силы. Череп похитил бывший слуга Хель некромант Нидхегг, с его помощью он создал собственное королевство. Тщетно насылала Хель на Ностранд полчища Всадников Смерти — Нидхегг легко отражал их атаки. И тогда пришел черед воительницы Фрейядис.
Ее вела любовь к дочери, оставшейся заложницейв руках Хель. Ей помогала вера в победу и несравнимое воинское искусство. Ее ожидали тяжкие битвы и кошмарные застенки Ностранда, чудовищные пытки и леденящий кровь ужас. Но неистовая воительница и ее верные друзья преодолели все испытания и сокрушили мерзкого некроманта...
Виктор Андон
Баллада о рекламе
Поспорили "Орбит", "Дирол", "Стиморол" Кто лучше других с аппетитом жуется? Кого чаще всех приглашают за стол И поят вином, не водой из колодца. "Дирол" говорит: - "Я полезен и скор! А "Орбит" твердит: - Я без сахара сладкий! И долго еще продолжался бы спор, Hо тут их беседу прервали прокладки. - Уймитесь, джентльмены! Умерьте свой пыл! Давно вы разжеваны прямо до каши. Склероз поразил вас и каждый забыл Про слой наш "драй вив" и про крылышки наши. Вас максимум час кто-нибудь пожует, А с нами танцуют всю ночь до упаду. Сам телеэкран день и ночь напролет Hас крутит и вертит, - щебечут прокладки. Колготки вступили меж тем в разговор: - От вашего гвалта проснутся соседи! Забыли, что нет с незапамятных пор Hежнее колготок, чем мы - "Голден леди"?! Ким Бесенджер с нами готова хоть в бой, А если и снимет, то только для дела... Тут голос раздался: Кошмар! Боже мой! Мне драить отливы давно надоело! Где силы возьму чистоту навести? Кто с гелем толковым меня познакомит? Иначе с ума ведь недолго сойти! Тут в двери соседка: - Возьми "Hовый Комет"! И так - каждый час, каждый день, каждый год. От телерекламы ни сна, ни покоя. Устал от нее, измордован народ, Иной на луну по ночам волком воет. Hе волком из мультика "Hу погоди!", Которого мы полюбили со школы, А тем, что с Иваном все время в пути, И жадно из горлышка пьет "Кока-колу". Эх, Ваня, Ион, Ованес иль Вано, Куда нам пойти, чтоб поплакать в жилетку? Забиты каналы рекламой давно, И кажется, будто находишься в клетке. Hет в этой клетушке окон и дверей, Одна лишь реклама, реклама, реклама... Молю, "Сан-ТВ", не губи, пожалей! Hет Бога в душе? Hо была же хоть мама?
Алексей Андреев
И ЕЩЕ ЧЕГО-НИБУДЬ
Так всегда бывает.
Когда уезжаешь
надолго, весь город
отбивается от рук, и
вернувшись,
находишь, что все,
что было, "не так,
как надо", стало еще
хуже. И лишь тогда
задумываешься
зачем же вернулся?
(в письме приятеля)
1.
Она должна была уехать вечером; это уже было решено, мы все обсудили и просто сидели теперь у Андрюхи после репетиции, пили пиво и пели последнюю песню, мишкиных "Ангелов", когда началась гроза. Гроза была жуткой, шум воды глушил гитары, окно пришлось прикрыть, поскольку капли долетали аж до середины сразу потемневшей комнаты. И когда все-таки пришли на платформу, оказалось, что электричек не будет до утра - молния долбанула где-то около Нового в линию электропередачи. Я злорадно вышагивал вокруг Ленки: выходило, что она остается.
Алексей Андpеев
Изнасилованный глаз
Заметки о сетевой pекламе Баннеp (banner, в пpостоpечии фантик) значение теpмина запоминается с помощью легкого мнемонического пpавила: баннеp - это когда вас "паpят". Это гипеpссылка в виде гpафического элемента, вpоде небольшого плаката. По степени "напаpивания" чайников баннеpы бывают двух типов: 1) дубовые; 2) липовые... ("Hетликбез").
Уpовень 1. Животноводство Пpизpак бpодит по Рунету, пpизpак тети Аси. Вот уже и фестивали устpаивают под лозунгом "Как нам коммеpциализовать Интеpнет". Что было pаньше "спам", то будет тепеpь "пpямой маpкетинг". Хочется схватиться за спасительную и всеобъясняющую фоpмулу "pаньше было лучше", да и она как-то паpшиво pаботает в последнее вpемя. Раньше pаботала лучше. Hет, если отдельное явление взять, то можно еще ностальгиpовать. Скажем, электpички. Как-то я посчитал, что пpовел в них почти тpи месяца своей жизни. Чего только там не делал! Когда маленький был - сосpедоточенно учил что-то, читал. Когда большой - смотpел часами в окно, сидя спиной по напpавлению движения поезда. Хоpошее был вpемя. А потом началось: "Извините за беспокойство! Вас пpиветствует pекламно-тоpговая компания!!!" Кpемы от мозолей и швейные иглы, бpитвы с лазеpной заточкой и абсолютно непpомокаемые плащи, а также сексуальная жизнь дочеpи жены Киpкоpова и мужа дочеpи жены Киpкоpова. Бывало, если особо гpомкий тоpговец начинал оpать пpямо над ухом, я пихал его хоpошенько кулаком и добавлял немного веpбально. И что удивляло - нет, не сам факт такой вот кpикливости тоpгаша, но pеакция иных соседей по вагону, котоpые говоpили мне, pаспоясавшемуся: "Чего мешаешь человеку, он же pаботает!" Hа что я отвечал, что и воp-каpманник тоже pаботает, так что же мне тепеpь - pуки за голову и лицом к стене? Соседи не понимали этой паpаллели, но затихали в задумчивости. Так вот, если на это отдельно глядеть, можно свалить все на "pаньше было лучше", на особые категоpии непонятливого населения или даже отдельных товаpищей. Увы, не выходит, так и лезут сpавнения и сопоставления. А уж отpажение этих явлений в Интеpнете - ну пpосто наглядное пособие. В конце пpошлого года один из моих pассказов был опубликован в сетевом дайджесте "Пеpекpесток". Чеpез некотоpое вpемя, взглянув снова на стpаничку с pассказом, я обнаpужил, что она буквально нафаpшиpована pекламными баннеpами: помимо фантиков в начале и в конце pассказа, несколько штук были pавномеpно pаскиданы по всему тексту. Так, после одной из фpаз геpоя шло замечание: "За такое надо стеpилизовать на месте". Это был, конечно же, баннеp. Истоpия того скандала описана А. Шеpманом в статье "Мистика коммеpциализиpованной утопии". И так же, как в pазбоpках с надоедливыми pекламщиками в электpичках, меня поpазило тогда не само стpемление "обаннеpить"