Шесть процентов

Шесть процентов

Федор Федорович Кнорре

Шесть процентов

В поле было до того светло от солнца, что ему казалось, он видит с одинаковой ясностью все вокруг себя - и самое далекое и совсем близкое: громадные крутые облака, всплывающие в синем небе, и крошечную мохнатую пчелу, припавшую к желтому качающемуся цветку... И только когда на всем окружающем опять стал появляться мерцающий красноватый отблеск, он стал понимать, что теперь светло, пожалуй, вовсе не от солнца, а от растекающегося горящего бензина.

Рекомендуем почитать

Федор Федорович Кнорре

Шорох сухих листьев

Наконец все, все было закончено, и Платонов, директор Четвертой школы, с этого момента официально ставший бывшим директором, встал, тяжело опершись о знакомо скрипнувшие подлокотники расшатанного креслица, много лет простоявшего в его кабинете.

Новый директор Булгачев, ни за что не желавший садиться в это кресло, пока продолжалась долгая церемония подписывания актов и прочих документов о сдаче дел, - тотчас тоже поспешно встал, радушно улыбаясь, и они оживленно и бодро попрощались за руку, оба стараясь показать, что все происшедшее простая формальность, которой они не принимают слишком всерьез.

Федор Федорович Кнорре

Олимпия

Длинный коридор коммунальной квартиры номер сто шесть с изгибом по самой середине, около кухни, прежде был похож на странную темную улицу поселка, где за каждой дверью как в своем доме жили отдельные семьи.

Но теперь минули те времена, когда по коридору трудно было пройти, не зацепившись за чей-нибудь сундук, педаль велосипеда или торчащие прутья разломанной корзины, а на кухне сквозь шум хлещущей из крана воды и громкое шипение вскипавших на тесной плите чайников и кастрюль все время слышны были крикливые, спорящие голоса.

Федор Федорович Кнорре

Кораблевская тетка

Сергей Федорович Апахалов давно уже был один в купе, однако мысли о людях, которые несколько часов назад, провожая его, толпились на платформе и махали вслед уходящему поезду, по-прежнему продолжали наполнять его.

Поезд уходил все дальше, а нити, связывающие Апахалова с городом, с оставленной работой, все никак не хотели обрываться.

На первой крупной станции он не выдержал и побежал на телеграф, чтобы послать своему заместителю Макеичеву телеграмму с напоминанием о слете, намеченном на следующую неделю.

Федор Федорович Кнорре

Продается детская коляска

В последний раз перед отъездом он спустился в лифте, прошел мимо множества дверей по длинному коридору, устланному мягкой дорожкой, и, выйдя из пасмурного вестибюля на улицу, сразу за порогом остановился, болезненно морщась, ослепленный солнечными вспышками на автомобильных стеклах я в разливанных весенних лужах, по которым с громким плеском ходуном ходили волны под колесами мчавшихся машин.

Федор Федорович Кнорре

Весенняя путевка

На веранде чистенькой дачки конторы дома отдыха дежурная сестра стояла в дверях - ее фигуры как раз хватало, чтоб закупорить проход во всю ширину, - и напевала вполголоса хабанеру из "Кармен", потряхивая головой, чуть улыбаясь и поигрывая бровями.

Увидев подходившую с чемоданом Лину, оставила в покое брови, повернулась, заносчиво дернув плечами, тоже немножко из "Кармен", и пошла в дом. Коротенький белый халатик высоко открывал белые пухлые икры в детских носочках.

Федор Федорович Кнорре

Один раз в месяц

Под утро Саше приснилось, что она проспала, опаздывает, а с вечера ничего не приготовлено и неглаженое платье валяется, рукавами по полу, на стуле.

Она вздрогнула, приподнялась на локте и села, поджав под себя ноги, на постели, растерянно оглядываясь в темноте, еще плохо соображая спросонья.

Глаза слипались, она смутно понимала, что случилось, где она находится. В первый момент не могла даже вспомнить, кто она сама.

Известный советский писатель Федор Федорович Кнорре — талантливый мастер прозы. Его всегда и прежде всего отличает интерес к проблемам морально-этическим, к сложной психологии человека.

Острый сюжет, присущий большинству его произведений, помогает писателю глубоко раскрывать внутренний мир наших современников, гуманный строй их чувств и мыслей. Мягкий юмор и лиризм сочетаются в его повестях и рассказах с эмоциональной напряженностью. Интересны сложные, самобытные характеры его героев и их, подчас очень непростые, судьбы и взаимоотношения.

Рассказ из сборника «Весенняя Путёвка» Советский Писатель. Москва 1976 г.

СОДЕРЖАНИЕ

ПОВЕСТИ

ВЕСЕННЯЯ ПУТЕВКА — 7

КАМЕННЫЙ ВЕНОК — 63

ШОРОХ СУХИХ ЛИСТЬЕВ — 250

РОДНАЯ КРОВЬ — 314

РАССКАЗЫ

ЖЕНА ПОЛКОВНИКА — 359

НОЧНОЙ ЗВОНОК — 398

ОЛИМПИЯ — 430

ПРОДАЕТСЯ ДЕТСКАЯ КОЛЯСКА — 444

ХОБОТОК И ЛЕНОРА — 464

СОЛЕНЫЙ ПЕС — 483

АКВАРЕЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ — 508

МАТЬ — 526

ШЕСТЬ ПРОЦЕНТОВ — 539

УТРО — 555

КОРАБЛЕВСКАЯ ТЕТКА — 584

«БАКЛАН» — 599

ПОКУПАТЕЛИ — 615

ОДИН РАЗ В МЕСЯЦ — 626

Известный советский писатель Федор Федорович Кнорре — талантливый мастер прозы. Его всегда и прежде всего отличает интерес к проблемам морально-этическим, к сложной психологии человека.

Острый сюжет, присущий большинству его произведений, помогает писателю глубоко раскрывать внутренний мир наших современников, гуманный строй их чувств и мыслей. Мягкий юмор и лиризм сочетаются в его повестях и рассказах с эмоциональной напряженностью. Интересны сложные, самобытные характеры его героев и их, подчас очень непростые, судьбы и взаимоотношения.

Рассказ из сборника «Весенняя Путёвка» Советский Писатель. Москва 1976 г.

СОДЕРЖАНИЕ

ПОВЕСТИ

ВЕСЕННЯЯ ПУТЕВКА — 7

КАМЕННЫЙ ВЕНОК — 63

ШОРОХ СУХИХ ЛИСТЬЕВ — 250

РОДНАЯ КРОВЬ — 314

РАССКАЗЫ

ЖЕНА ПОЛКОВНИКА — 359

НОЧНОЙ ЗВОНОК — 398

ОЛИМПИЯ — 430

ПРОДАЕТСЯ ДЕТСКАЯ КОЛЯСКА — 444

ХОБОТОК И ЛЕНОРА — 464

СОЛЕНЫЙ ПЕС — 483

АКВАРЕЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ — 508

МАТЬ — 526

ШЕСТЬ ПРОЦЕНТОВ — 539

УТРО — 555

КОРАБЛЕВСКАЯ ТЕТКА — 584

«БАКЛАН» — 599

ПОКУПАТЕЛИ — 615

ОДИН РАЗ В МЕСЯЦ — 626

Другие книги автора Фёдор Фёдорович Кнорре

Повесть о приключениях храброго капитана Крокуса и его друзей — знаменитого циркового клоуна Коко, льва Нерона, музыкального поросенка Персика и многих других — это сказка.

В ней  рассказывается о громадном городе, которым правят такие жестокие, жадные люди, что они решают  запретить всех «живых» животных: дрессированных слонов и домашних собачонок, осликов и кошек, кроликов и львов — и превратить их всех в унылые заводные автоматы.

Весёлый клоун объявлен преступником, потому что в городе запрещён весёлый смех, отменены старые сказки, наконец, отменяется и само детство: все ребята должны пройти скоростные курсы и вместе с Дипломом Об Окончании Детства получить звание Маленьких Взрослых.

И вот о том, как ребята, не желающие лишиться детства, боролись, защищая свои любимые сказки, своих друзей-животных, помогали в неравной борьбе, полной опасностей и неожиданных приключений, мужественному капитану Крокусу и его неунывающему другу клоуну, и рассказывается в этой повести-сказке.

«Мысль написать этот рассказ родилась у меня зимним вечером в одном южном черноморском порту. Мы с несколькими матросами, сидя на покачивающейся палубе сейнера, разговаривали о том о сём, о сгоревшем подшипнике, мексиканской музыке и корабельных собаках. Снег лёгкими хлопьями садился на тёмную воду. Сигнальные огоньки на мачтах уже начинали свой долгий ночной танец, всё ниже кивая набегавшим с моря волнам. И на многих кораблях и корабликах, стоявших в порту, на разные голоса заливисто лаяли судовые собаки, перекликаясь перед сном, совсем как в деревне. Вот тогда-то я и решил написать об одной из них.»

Ф. Кнорре

Космический несчастный случай подкрался незаметно к планете, пригрозив уничтожить все на своем пути. Жители нашего мира были в отчаянии, ведь ничто не могло остановить грозную комету. И вот, в этот самый момент, загадочные инопланетяне выходят на сцену. Вопреки своей безразличности к земным проблемам, они принимают решение помочь людям. Но каким чудесным образом они передумали? Тайна раскрывается, когда простая девочка Лали начинает рассказывать им земные сказки… А яркие иллюстрации художника Георгия Николаевича Юдина позволяют нам окунуться в мир удивительной истории.

Федор Федорович Кнорре

Родная кровь

В всякий раз после того, как "Добрыня", обогнув крутую излучину Волги, выходил на прямую и далеко впереди на желтом обрыве показывалась редкая сосновая роща, сквозь деревья которой розовели одинаковые домики Рабочего поселка, - над трубой, клубясь, возникал крутой столбик белого пара и гудок, тягучий и хриповатый, оторвавшись от парохода, летел над водой, к далекому обрыву на берегу.

И неизменно через минуту после гудка на пригорок к березе выбегала женщина, придерживая на голове пестрый шарф. Иногда ее опережала девочка или они бежали на пригорок вместе, держась за руки. Бывало, что с ними рядом оказывались двое мальчиков. Еще издали они начинали махать пароходу платками, руками или шапками, а с верхней палубы старший механик Федотов, приподняв над головой фуражку, сдержанно покачивал ею в воздухе и так же сдержанно улыбался (хотя улыбки его никто не мог видеть) - до тех пор, пока фигурки людей на пригорке не становились маленькими, как муравьи.

Федор Федорович Кнорре

Ночной звонок

В шумном городе был еще вечер, хлопали, распахиваясь на остановках, дверцы полупустых автобусов, перескакивали, меняясь местами, цветные огни светофоров на перекрестках, из кино, где начались последние сеансы, сквозь стены неслись на улицу звуки гулких голосов, точно там галдели и ссорились великаны, а на пригородной даче пенсионера Лариона Васильевича Квашнина уже была ночь.

Свет в окнах давно был погашен, лягушки квакали по канавам, и мутно просвечивала сквозь дымные облака луна над вытоптанным дачным лесочком, где шелестели вершины старых, обломанных понизу берез.

Детская повесть об одном путешествии, с приложением подлинных записей бельчонка Черничные Глазки (в переводе с беличьего) с примечаниями переводчика.

Мальчик, страстно мечтавший о необитаемых островах, кораблекрушениях, опасных приключениях в тропических лесах, благополучно вырос в большом городе.

Но однажды всё же на его долю выпало приключение не менее опасное, чем те, о которых он мечтал в детстве.

Ни голод, ни морозы, ни дикие звери и вьюги, но полное одиночество и оторванность от людей оказываются самым тяжёлым испытанием для этого городского жителя, оставшегося, точно на необитаемом острове, среди засыпанных снегами пустынных лесов.

Тоску, одиночество и отчаяние помогает ему побороть подобранный в лесу подбитый бельчонок, такой же беспомощный, как он сам. Начинается как бы совместная жизнь двух приятелей. Давно повзрослевший мальчик, для которого нисколько не потускнели его радужные детские фантазии, теперь старается проникнуть в мысли, в жизнь своего приятеля, понять его характер.

Долгими ночами, под вой вьюги, при свете маленького язычка пламени в фонаре, одинокий человек начинает писать. А бельчонок сидит тут же рядом, на столе, внимательно следит за кончиком бегающего по бумаге карандаша, а иногда вдруг прыгает, стараясь поймать его лапками.

Много дней спустя, закончив рукопись, где он описывает беды и радости, мысли и приключения своего приятеля, человек озаглавит её так: «Дневник бельчонка Черничные Глазки».

Уже который день подряд крутые весенние облака мчались в чистом небе все в одну сторону — на север, точно и они тоже, как перелетные птицы, перезимовали где-то на далеком юге и спешили теперь домой, к берегам родного Балтийского моря.

Скользящие тени облаков неустанно взбегали на зеленые холмы литовской земли, ныряли в низины, проносились над крышами городов, и в каждом лесном озере и в каждой запорошенной мучной пылью лужице на базарной площади одинаково отражалась все та же сияющая синева неба и снежная белизна клубящихся на лету облаков…

Федор Федорович Кнорре

Мать

Задремавшие на рассвете в ожидании своей станции пассажиры зашевелились, стряхивая с себя сонливость, когда в купе постучал проводник.

Высокий чех со впалыми щеками и сердито торчащими рыжими усами открыл свои усталые добрые глаза, окруженные множеством морщинок, укоризненно закачал головой и протянул нараспев:

- Ай-ай-ай!.. Ай, как неладно! Так и не ложились совсем?

Пожилая женщина в темном платье сидела, повернувшись к окну, за стеклом которого в неясном утреннем свете едва начинали выступать из тумана непрерывно убегающие назад контуры деревьев, рассаженных по краям уходящего куда-то за холмы шоссе, кусок черепичной красной крыши, проглянувшей сквозь густые ветви цветущих яблонь, высокий шпиль костела...

Популярные книги в жанре Советская классическая проза
В сборнике произведений узбекского автора вы найдете две увлекательные повести: одна рассказывает о несправедливой участи трудящегося народа под властью узбекских ханств, их стремлении к свободе и их желании включить Ташкент в состав России; вторая же рассказывает о процессе самоопределения человека, его путешествии в поисках счастья, о любви и верной дружбе. Эти истории наполнены сильными эмоциями и заставляют задуматься о нашей собственной жизни.
"Седьмой переход" - роман Бориса Бурлака, начинающийся в разгар степного лета на Южном Урале. Отрывок описывает жаркое лето, пыльные дороги и приближение грозы. Главная героиня, Анастасия Каширина, наблюдает за приближением поезда из Москвы, с которым когда-то уехал ее возлюбленный. Вдруг, неподалеку раздаются мощные громы, а потом начинается дождь, который оказывается неудобным, так как хлеба уже почти не осталось. Анастасия, осторожно прокравшись к своим детям, любуется спящей дочерью и активным сыном, радуясь их различиям. Отрывок завершается описанием мальчика с расчесанными рыжеватыми волосами и нахмуренными на лице бровями.
В новой книге "Путь на Индигирку", Сергей Болдырев, писатель известный своими романами и повестями, возвращает нас во времена, когда он сам был сотрудником газеты "Индигирский водник" и работал рядом с главными героями в труднодоступных уголках Якутии перед началом Великой Отечественной войны. В основу этой книги легли реальные события из жизни людей, которые покоряли дикий Север. В ней читатель сможет узнать о трудовых буднях речников Индигирки и их борьбе за преодоление суровых условий. Сергей Болдырев в завораживающей манере оживляет историю и позволяет нам окунуться в невероятные приключения этой малоизвестной эпохи.
Книги Н. Кузьмина посвящены повышению моральных ценностей в нашем современном обществе. Различные персонажи, в том числе и молодежь, сталкиваются с нравственными дилеммами и находят ответы на вопросы о верности своим обязанностям и принципам. Книги подают нам примеры людей, которые не готовы идти на компромиссы ради своих принципов и стремятся найти значение своей жизни. Н. Кузьмин вдохновляет нас задуматься о своих нравственных устоях и поискать свое место в этом мире.
В книге Валерия Пономарева рассказывается о его прямом участии в уникальных событиях нашего времени, связанных с преобразованием Сибири и пробуждением огромных территорий, ранее известных как "Белое безмолвие". Автор настолько хорошо понимает происходящее на переднем крае, что может описать множество разнообразных событий и реальностей. Эта книга позволяет читателю окунуться в этот мир и почувствовать все его неповторимое волшебство.
В эту книгу включены три повести известного писателя Виталия Захарова, который родился в Чувашии. Они рассказывают о жизни деревни Синявино на протяжении нескольких десятилетий. Это посмертное издание автора, который искал ответы на вопросы о будущем своей родины, о ее истории и культуре. В каждой из этих повестей важна роль света, который символизирует надежду и душевное благополучие.
В 1925 году родился Валентин Григорьевич Кузьмин. Он провел свое детство и юность в Севастополе. Затем наступила война: он учился в пехотном училище, служил на фронте и попал в госпиталь. В 1946 году он приехал в Кабардино-Балкарию и остался там. Книга "Мой дом - не крепость" рассказывает о людях нашего времени - как о "отцах и детях", так и об обычных жильцах одного дома. Они связаны общей работой, семейными связями и дружбой. Также книга исследует взаимоотношения между знакомыми и незнакомыми людьми, в частности, о трудностях и сложностях, которые мешают лучше понять близких, соседей, друзей и даже врагов. В итоге, автор ставит задачу открыть сердца и двери, за которыми мы так часто не можем достучаться.
Повесть о Левинэ является историческим произведением и рассказывает о событиях, происходящих во время отступления Красной армии в Мюнхен. Основной герой, Левинэ, испытывает непонимание и удивление перед неожиданным приказом от главнокомандующего. Вместо запланированной атаки, армия внезапно отступает, что вызывает панику и недовольство среди солдат и граждан. Враги начинают наступление, а белые армии смыкают кольцо вокруг Мюнхена. В отрывке заметны напряжение, недоверие к руководству и неразбериха среди солдат.
Оставить отзыв
Еще несколько интересных книг

Федор Федорович Кнорре

Утро

Сережа разыскал себе свободное место в вагоне электрички и сел у окна, из которого ничего не было видно, кроме стоявшего вплотную, рядом, точно такого же электропоезда.

Торопливо подходили всё новые пассажиры, вешали на вагонные крючки сетчатые кошелки, в которых похрустывали пакеты с макаронами, стиснутые между пухлыми, обсыпанными мукой батонами, или эластично покачивался, высовываясь из-за коробки "модельных туфель", скользкий хвост судака.

Федор Федорович Кнорре

Жена полковника

Полковник Ярославцев возвращался домой.

Он сошел с поезда на станции, поднялся в гору бульваром, по обе стороны которого тянулись прямые ряды обожженных тополей, и вот теперь осталось только пять минут ходьбы.

Мелкий дождик моросил по мокрому снегу, по черным лужам, отовсюду пахло мокрой гарью, и черные струйки сползали по мертвым стволам тополей.

С горы открылся весь город, изъеденный язвами недавних пожаров.

Константин Кныш

- Hy вот ты и попалась! - пpоизнес чyть хpипловатый мyжской голос.

Я так и оцепенел лежа в кpовати. Hе подyмайте, что я такой пyгливый, но согласитесь - не каждый день тебя неожиданно бyдит чей-то незнакомый голос. Если вспомнить, то это впеpвые. В следyющий pаз не надо ложиться спать днем...

- Hе пpитвоpяйся спящей, не поможет! - голос пpодолжал pазговаpивать со мной.

"Со мной?!!", я пpиоткpыл глаза от yдивления. В лицо мне смотpел yгpожающего вида пистолет стpанной констpyкции. Дyло было зловеще шиpоким.

Андрей Кнышев

Рейтинг 200 удовольствий

(ближайшее выступление: 20 февраля 2003 в ЦДХ)

ВСТУПЛЕНИЕ.

(восстановлено по стенограмме доклада).

В последнее время, лежа на диване и осмысляя пережитое, я стал более чутко прислушиваться к различным сигналам, которые посылает мне организм: ко всевозможным покалываниям, урчаниям, позывам, нервным тикам, метеоризмам и пр.

И среди них особо выделил такую группу ощущений, как УДОВОЛЬСТВИЯ, - т. е. всевозможные приятности бытия, радости и наслаждения нашего подлунного существования.