Старые друзья

Автор: | Андрей Владимирович Кужела |
Жанр: | Социальная фантастика |
Год: | 1992 |
ISBN: | 5-7187-0037-0 |
Серийные сборники фантастики “Китеж” будут знакомить читателей с лучшими образцами отечественной и зарубежной фантастической прозы, поэзии, критики.
Дед Никола сидел у окна на некрашеной шаткой табуретке и с любопытством глядел во двор. За забором детского сада среди почерневших осенних кустов бегали малыши. Прохожие торопливо и целеустремленно шагали сквозь легкий туман. Опустив ладони на теплые чугунные ребра батареи отопления, дед наблюдал за уличными событиями и одновременно прислушивался к звукам, раздающимся в квартире: сосед Евгений пришел с подругой и теперь звякал на кухне посудой, хлопал дверцей холодильника и поругивался, открывая консервы. Подруга время от времени смеялась.
Старые друзья скачать fb2, epub бесплатно
АНДРЕЙ КУЖЕЛА
БЕЛОЕ НА ГОЛУБОМ
Острый серебряный кристалл, мерцая гигантскими гранями, пронизывал Вселенную. Молниеносный бросок удалил его от родной звезды, которая казалась теперь невзрачной пурпурной песчинкой...
Глаза пришельца увидели близкое солнце, и его, оказавшегося вдруг посреди пылающего водопада золотого света, охватили смятение и радость. Играя, свет мягко толкнул в лицо, ослепляюще брызнул в глаза и живым, ярким огнем заплясал вокруг. Пылинки вспыхнули в воздухе; свет затопил собою пространство и зазвенел: негромко, чисто и мелодично... В замкнутом объеме звездолета возникли откуда-то яркие краски, сочные и насыщенные, подобных которым здесь не было никогда. "Истинное счастье для глаза-увидеть такой свет... Счастье..." пульсировала мысль космического странника. Подняв глаза, внезапно он замер: голубая двойная планета, миниатюрная, словно раздвоенная капля лазури в пустоте космического пространства, медленно надвигалась на него, сияла сквозь дымку атмосфер игрушечными морями и океанами, манила, притягивала белизной и мягкостью облаков. "Белое на голубом..." Ощущая на себе тепло падающего света, он думал, как прекрасно, должно быть, жить там, как приятно дышать голубым воздухом на берегах бриллиантовых морей, среди изумрудных лесов. "В системе есть жизнь", - поступила информация от автомата. Он обрадовался. "Жизнь на главном компоненте двойной планеты". Он улыбнулся: "Этого и следовало ожидать", "Они убивают", - поступила информация, Он не понял. "Они убивают", - последовало повторение. "Что?" "Они убивают друг друга. Войны, бессмысленный террор, массовые убийства, насилие, кровь, горе". "У них есть разум?" "У них есть разум, - последовала информация. - Их психика тонка, чувства и эмоции богаты, тела гармоничны и совершенны. По всем признакам они являются одними из прекраснейших во Вселенной существ. Но они убивают. Уже пять тысяч лет". Он подозрительно вглядывался в голубую двойную планету. "Пять тысяч лет - большой срок..." - задумчиво произнес он. "У них много печального опыта, - поступила информация. - Но они и сейчас продолжают совершенствовать оружие". "Надеюсь, они еще не придумали Решающее Оружие?" "Они придумали", - последовала информация. Он размышлял мгновение. "Курс? Скорость? Возможность торможения?" - посыпались вопросы. "Скорость предельна. Торможение невозможно", - поступила информация. Белое на голубом таяло вдали и угасало во мраке. "Курс изменить! По окружности минимального диаметра вернуться в систему!" "Контрольный вопрос", - потребовал автомат. "Спрашивай". "Намерение?" "Вмешаться". "Цель?" "Обезвредить Решающее Оружие. Помочь". "Привожу выдержку из инструкции: цивилизация только тогда настоящая цивилизация, когда способна сама избавиться от Решающего Оружия". "Так-то оно так... - подумал он и повторил приказ: - Курс изменить. Вернуться в систему". "Привожу данные вычислений..." Постудила новая информация. Он понял, что время, которое требуется для полета по ведущей обратно окружности, огромно. Это было почти все его время; то время, которое ему осталось... "Вернись в систему. Торопись".
Андрей Кужела
Мы изобретаем, ждите!
За окном двадцать пятый век. Мы сидим в конторе: сорок этажей техники над нами, в подвале между проводами муравей не прошмыгнет. Мы готовы принять любого клиента. Изобретаем на вкус заказчика; всегда добро пожаловать, не откажем.
Только что выполнил заказ четыре дробь шестнадцать - "нетающий леденец". Сложность заказа выше среднего, пришлось повозиться. Нетающим, положим, я его сразу сделал, а чтоб все время сладко было - кумекал долго. Но изобрел. Устал, правда. Теперь собираюсь передохнуть.
Андрей Владимирович КУЖЕЛА
КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ХРОНИКА
С ИАКИНФОМ СТРАШЕННЫМ И ЕГО РОБСТРЗАКАМИ
Фантастический рассказ
День угасал. Единоначальный бригадир отделения робстрзаков Иакинф Страшенный сидел за столом и, подперев растопыренными пальцами склоненную голову, разглядывал сводную таблицу чрезвычайных происшествий минувшего квартала. Косые солнечные лучи проникали в кабинет через неплотно закрытые жалюзи, скользили по зеркальной макушке бригадира, вызывая на ней мягкое золотистое сияние. "Пф-ф-ф..." - выдохнул единоначальный бригадир отделения робстрзаков, откинулся на спинку кресла и достал из нагрудного кармана рубашки аккуратно сложенный белый платок. Он провел платком по макушке - сияние погасло. Сощурившись, Иакинф Страшенный глянул на солнце: солнце опускалось за деревья. Сознание необратимости наблюдаемого процесса вызвало на круглом лице бригадира мудрую и несколько злорадную улыбку. Он нажал кнопку на столе - монотонное дребезжание старенького кондиционера оборвалось. Бригадир Иакинф нажал другую кнопку - жалюзи, позвякивая, уползли под потолок. Иакинф Страшенный коснулся третьей кнопки - и окно распахнулось. Рафинированный воздух кабинета пропитался запахами травы, деревьев и земли. "Пф-ф-ф..." - вздохнул бригадир, открыл дверцу холодильника, достал и откупорил бутылку лунной минеральной. Отпив половину, он довольно потрепал себя по бакенбардам, взял с подставки толстый фломастер и снова склонился над сводной таблицей чрезвычайных происшествий минувшего квартала.
Современному читателю впервые представлены воспоминания и политический дневник Александра Федоровича Керенского (1881–1970), публиковавшиеся с 1920–х годов в русской периодике Парижа, Берлина, Праги, Нью- Йорка. Свидетельства одного из главных участников Февральской революции 1917 года до сих пор остаются в числе самых достоверных источников по истории России.