Статьи и письма, 1967-1970
Уважаемый товарищ главный редактор,
Ваша газета делает, как мне кажется, очень полезное дело, постоянно публикуя материалы о происходящих сейчас в Китае событиях, ввиду важности этих событий не только для Китая, но и для всего мира, и в первую очередь для нашей страны. Вместе с тем основная тенденция Вашей газеты представить теперешние события в Китае как случайные и временные — кажется мне совершенно неверной.
Едва ли верной была на страницах нашей печати оценка вообще всей истории послевоенного Китая. Мы вполне можем задать теперь себе вопрос: правильно ли было рассматривать китайскую революцию как один из этапов распространения некоего «интегрированного» коммунизма, а не как националистическую революцию, воспользовавшуюся коммунистической доктриной как средством для объединения Китая и выведения его из векового застоя и зависимости? Если стать на последнюю точку зрения, то в результате китайской революции СССР не только не расширил коммунистическую систему, в которой он был доминирующей силой, а наоборот — приобрел опасного соперника за влияние в мире, прежде всего в Азии. С этой точки зрения, теперешние китайские события нисколько не являются случайными, а есть закономерное продолжение национально-коммунистической революции, в которой все более подчеркиваются ее националистические стороны и все более затушевываются интернациона-листические. В частности, это находит свое выражение в отстранении и ликвидации старых партийных кадров и замене их кадрами, сформировавшимися уже в условиях господства национально-коммунистической идеологии. Этот процесс тем более должен быть понятен нам, что нечто подобное происходило и в нашей стране в период, предшествовавший второй мировой войне. Можно предполагать, что в течение ближайших лет положение в Китае стабилизуется. Тогда отчетливо станет виден следующий этап националистической революции — подготовка к войне как наиболее характерной для молодого национализма форме экспансии. В войне китайские руководители будут видеть как средство разрешения экономических трудностей, так и реванш за вековые унижения китайского народа.
Статьи и письма, 1967-1970 скачать fb2, epub бесплатно
Андрей Алексеевич Амальрик
(1938–1980)
Работа А. Амальрика посвящена жизни и деятельности Г. Распутина. Автор обстоятельно рисует общественно-политическую обстановку времени, нравы царской семьи, прослеживает духовную эволюцию Распутина, его отношения с высшими лицами России. К сожалению, А. Амальрик не успел довести повествование до конца. Поэтому публикация А. Амальрика дополняется воспоминаниями князя Ф. Юсупова, организовавшего убийство Г. Распутина незадолго до Февральской революции.
Автора побуждают писать в основном три причины. Во-первых, интерес к русской истории. Почти десять лет назад я написал работу о Киевской Руси; по независящим от меня причинам я вынужден был прервать свои исследования о начале российского государства, зато теперь я надеюсь, что как историк буду сторицей вознагражден за это, став свидетелем его конца. Во-вторых, я мог близко наблюдать за попытками создания независимого общественного движения в СССР, что само по себе очень интересно и заслуживает какой-то предварительной оценки. И в-третьих, мне часто приходилось слышать и читать о так называемой "либерализации" советского общества, вкратце эти рассуждения можно сформулировать так: сейчас обстановка лучше, чем десять лет назад, следовательно через десять лет будет еще лучше. Я постараюсь здесь показать, почему я не согласен с этим.
«Записки диссидента» вышли в издательстве «Ардис» уже после гибели автора в автокатастрофе осенью 1980 года. В книге — описание борьбы яркой, неординарной личности за свое человеческое достоинство, право по-своему видеть мир и жить в нем.
Книги писателя и историка Андрея Амальрика широко известны на Западе. Это сборник пьес, «Нежеланное путешествие в Сибирь», историко-публицистическое эссе «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?», сборник критических статей и выступлений «СССР и Запад в одной лодке» и др.
Андрей Амальрик
ИНОСТРАННЫЕ КОРРЕСПОНДЕНТЫ В МОСКВЕ
Жена одного американского корреспондента в Москве пригласила в гости молодого русского друга. В воротах дома их остановил милиционер.
- Вы - проходите! - сказал он, обращаясь к американке. - А вы, - он дернул за руку русского, - поворачивайте назад!
Американка пыталась протестовать, но молодой человек сразу же с испуганным лицом зашагал прочь.
- Почему же вы не пожаловались на этого милиционера? - спросил я жену корреспондента, когда она рассказала мне эту историю.
Андрей Амальрик
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО А.КУЗНЕЦОВУ
Уважаемый Анатолий Васильевич,
Я хотел написать Вам сразу же, как услышал по радио Ваше обращение к людям - тем самым и ко мне - и Вашу статью "Русский писатель и КГБ". Я не сделал этого сразу, потому что жил в деревне, откуда мое письмо едва ли дошло бы до Вас. Но, может быть, вышло даже к лучшему, что я пишу Вам несколько месяцев спустя. Во-первых, я услышал - прочесть я не мог - еще Ваши письма в Пен-клуб и г-ну Миллеру и смог лучше понять Вас. Во-вторых, могло бы показаться, что мой голос - голос, обращенный к Вам из страны, которую Вы покинули, прозвучал бы заодно с голосами тех на Западе, кто осудил Вас за Ваше бегство и способ, какой Вы избрали для этого. Это совсем не так. Я считаю, что если Вы как писатель не могли работать здесь или публиковать свои книги в том виде, как Вы их написали, то не только Вашим правом, но в каком-то смысле и Вашим писательским долгом было уехать отсюда. И если Вы не могли просто взять и уехать, как это может сделать любой человек на Западе, то заслуживает только уважения та настойчивость и та хитрость, какие Вы проявили для этого. В том, что Вы воспользовались методом Ваших преследователей и обвели их таким образом вокруг пальца, я думаю, нет ничего предосудительного, а то, что Вы Вашим невозвращением и откровенной статьей превратили зловещий донос в безобидное юмористическое произведение, может нанести вред только существующей в нашей стране магии доносов. Однако во всем, что Вы пишете и говорите, оказавшись за границей, во всяком случае, в том, что я слышал, есть две вещи, которые кажутся мне неправильными и на которые поэтому я хочу Вам со всей откровенностью возразить.
СССР настолько еще отгорожен от остального миpa, что всё, происходящее там, многим здесь, на Западе, кажется чуть ли не более далеким, чем события на луне. Понадобится немало времени, прежде чем на Западе почувствуют, что люди в СССР — такие же человеческие существа, как и жители любой другой страны мира, и нарушение их неотъемлемых прав — оскорбление всему человечеству. Эта мысль лежит в основе всех моих выступлений.
В сборник включены статьи 1975-78 годов, а также старая работа «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?». После моего выезда из СССР вышли ее новые голландское, французское, английское, американское, немецкое, каталонское и финское издания, и я подумал, что есть смысл и в переиздании по-русски Статьи посвящены отношениям между СССР и Западом, Движению за права человека и борьбе с советской репрессивной системой. Хочу сразу же оговориться, что слово «советский» употреблено мной здесь и далее дескриптивно, а не нормативно.
Книга о замечательном богослове — христианине, о выдающемся борце за дело Христоово, каким он был и каким он продолжает жить как в своих трудах, так и в памяти людей, имевших счастье знать его лично.
Его жена убита.
Его маленькая дочь похищена.
Похитители угрожают ее убить, если полиция или ФБР хоть как-то будут задействованы в этом деле.
Он сам должен найти и спасти своего ребенка… чего бы это ни стоило.
Помощи ждать неоткуда.
Второго шанса не будет!..
Он был бойцом спецподразделения «Тарантул». Он был на войне, где убивал и убивали его. Потом он вернулся домой и обнаружил, что криминальные «бои местного значения» идут на улицах его родного городка. И этот городок, и людей, в нем проживающих, надо защищать — защищать до последнего своего смертного часа.
Помню, когда была совсем маленькая, мне приснился страшный сон. Ужасный сон. Кошмарный сон. Будто я со своими детсадовскими подружками нахожусь в большой комнате для игр. Она буквально завалена мягкими игрушками. И мы ползаем по холмам из этих игрушек и смеемся от счастья. Хорошо помню это чувство — чувство счастья, когда обнимала любимого лохматого мишку с глазками-пуговками и панамкой на башке. Когда топтыжку опрокидывала навзничь, он издавал смешной грассирующий звук: «рио-рио-рио». И мне было совсем смешно, будто косолапый приехал к нам из какой-то жаркой страны Рио.