Томас М. Диш
Автор: | Чарльз Платт |
Перевод: | Дмитрий Анатольевич Старков |
Жанры: | Биографии и Мемуары , Публицистика |
Настоящая беседа с Томасом Дишем была опубликована в сборнике интервью Чарльза Плэтта Создатели грез: Необыкновенные люди, которые пишут научную фантастику [Dream Makers: The Uncommon People Who Write Science Fiction, 1980]. Печатается в полном виде, без сокращений.
Copyright (C) 1980 by Charles Platt. Публикуется с разрешения автора и ЛИА «БАЗИАТ».
Д.Старков, перевод, 1993. А.Чертков, редакторская версия, 1993.
Нью-Йорк — город контрастов! Вот, например, иду я по Четырнадцатой улице мимо современного, из стекла и бетона, здания Новой Аспирантуры. Там сегодня замечательная выставка — сюрреалистической пейзажной фотографии, — однако окна постоянно наглухо занавешены, ибо тут же, подле этих зеркальных стекол, тянется грязный тротуар Филт-сити — царство горьких пьяниц, игроков в «три листика», оборванных женщин, увешанных хозяйственными сумками и бормочущих непристойности, да наркоманов, дремлющих вповалку под пожарными гидрантами. На Четырнадцатой всегда полно пуэрториканцев, торгующих тайваньскими товарами. И какими товарами! В лавчонках, таких же разукрашенных и непостоянных, как и бушующий за их окнами дешевый карнавал, грудами навалены пластмассовые тарелки и вазоны, пластмассовые игрушки, пластмассовые цветы и фрукты, пластмассовые распятия, пластмассовые украшения, пластмассовые штаны и куртки — все это, разумеется, всех мыслимых и немыслимых цветов. Возле лавчонок — черномазые щеголи в сутенерских шляпчонках и темных очках; торгуют вразнос кожаными ремнями, розовыми и оранжевыми париками, африканскими гребнями… Вот сумасшедший старик продает гигантские воздушные шары… А вот уличные продавцы кебаба катят свою алюминиевую тележку с пылающими древесными углями… Пестрый здесь народец, одним словом. Пробиваюсь дальше, сквозь неумолчный грохот музыки диско и гудки автомобилей; там, за «Банко Популяр», под сенью Клейна, — Юнион-Сквер. Полупочтенный универмаг Клейна, не выдержав конкуренции с местными торговцами, уже который год пустует, однако его чуть наклонный фасад по-прежнему нависает над площадью символом повальной нищеты здешних мест. А вот, наконец, и сама площадь! Вот она, братцы, наконец-то я здесь, мои хорошие! Я все же добрался сюда, мимо всех здешних притонов с «райской пыльцой», гашишем, кокой, ЛСД, сквозь весь этот «шлеп», «кислятинку», «гонку», «ржачку», валиум, секонал и элавил!